Но все мои сомнения лёгкой дымкой улетели, стоило только нашему костерку весело затрещать. В чужом мире он вдруг напомнил мне о родном доме и о маме с сестрёнкой. Как мы всей нашей улицей по осени картошку на совхозном поле копали, а потом на костре её пекли. Вот отдадим трансформогулятор важному красному рраху Фыртычу, а пульт от трансформогулятора припрячем и себе оставим. И наша цель – вернуться домой – на один шаг ближе станет. Сомневался я, правда, что Фыртыч своё слово сдержит и поможет нам с Ляфамуром с возвращением, но мы и сами не лыком шиты, придумаем что-нибудь. Главное – пульт от нульретранслятора у нас, теперь можно и дальнейшие наши действия планировать.
Легли мы вскоре спать, рассчитывая с рассветом встать и отправиться в путь, а ночью меня снова берущий за душу вой разбудил. И опять кроме меня его никто из присутствующих не слышал. Но я уже не так боялся и паниковал, как прошлой ночью. Почему-то я был твёрдо уверен, что эта тоненько подвывающая зверюга нам ничем не навредит. У меня вообще создавалось впечатление, что хищник пытается на что-то мне пожаловаться и помощи попросить. Неужели я понемногу с ума сходить начинаю?
А утром мы изумленно наблюдали разномастные перепутанные следы возле нашей палатки. Значит, хищник уже не один был. Может, он всю стаю с собой привёл? Уверенность в благополучном исходе нашего предприятия у меня резко пошатнулась, и я по ходу движения снова всех подгонял да поторапливал. Кровь из носу, а надо до темноты нам до усадьбы красного рраха Фыртыча добраться. Что-то не хотелось мне ещё и третью ночь под заунывный вой коротать. Интуиция интуицией, а лишний раз рисковать не стоит.
Изрядно напрягало меня ещё и то обстоятельство, что так недальновидно растраченная мною магия пока не спешила восстанавливаться. Если Фыртыч нас обманет и вместо того, чтобы с благодарностью отпустить да помочь, в цепи закуёт, то мы ничего ему противопоставить не сможем. Ляфамур никакими бойцовскими умениями не обладал, а теперь ещё и я беспомощнее младенца. Хотя Фыртыч-то не знает, что у меня магии практически не осталось, разве что Зун и Зан ему об этом доложат. Но после многочисленных поклонов да униженных просьб их простить, оставалась хоть маленькая, но всё же надежда, что не всё сразу они своему хозяину расскажут. Будет у нас с Ляфамуром хоть небольшая, но фора во времени. Оставалось только придумать, как грамотно ней воспользоваться.
Магия моя начала немного восстанавливаться когда мы уже к усадьбе Фыртыча подходили. По крайней мере, обруч переводчик время от времени мне отдельные фразы братьев хмерров переводил. Но я упорно продолжал делать вид, что ничего не понимаю. А почему я не только от хмерров, но и от Ляфамура это скрывал, сложно объяснить. Возможно, доверять ушатику меньше стал и хотел точность его переводов сам проверить. А может, пережив предательство братьев хмерров, я подспудно ожидал от жизни новой подлянки.
Вот затейливо-вычурное ограждение поместья, вот и та самая потайная калитка, через которую на Фыртыч на поиски отправлял. Братья хмерры использовали выданный ещё при прощании их хозяином ключ в форме треугольника, и, вставив его в едва заметную скважину, отворили неприметную дверцу. Тихо и осторожно мы проникли на территорию поместья. По договорённости с Фыртычем, мы должны были, никому не попадаясь на глаза, вернуться в то помещение, где до этого нас с Ляфамуром поселили, и ждать появления красного рраха. Тот обещал каждый вечер, как только стемнеет, в тот домишко заглядывать и проверять вернулись мы или ещё нет.
А за калиткой меня ждал весьма приятный сюрприз. Нас встречала красавица Аза, сестра наших незадачливых братьев хмерров. Откуда Аза о нашем возвращении знала – даже и предполагать не берусь. Братья хмерры сообщить об этом ей никак не могли, потому что никаких средств связи у нас с собой не было. И даже если бы и были, то вряд ли бы хмерры провернули это дело незаметно, не настолько они умны. Тепло обнявшись с братьями, Аза благодарно посмотрела на меня, да так, что я сразу про все свои существующие в этом мире проблемы забыл. Если бы она всегда на меня так смотрела, мне бы ничего в жизни больше и не нужно было. А когда девушка, смущаясь и краснея, подошла ко мне, чтобы поблагодарить, я так растерялся, что даже не нашёлся, что же ей ответить. Молча кивнул, и всё.