На вокзале Кондрат нанял пролетку. Кучер не владел ни русским, ни французским, но Кондрат-студент легко договорился с ним, жестами и выражением лица изобразив русскую воинскую часть и в конце продемонстрировав монету. Между прочим, оказалось не сложнее, чем в каком-нибудь турецком Измире изобразить чашечку капучино или спросить как проехать до Чесменской бухты на местной маршрутке. Руссо-туристо — это вам не какой-нибудь граф. Кучер покивал, и меньше чем за час привез Кондрата к каменной крепости, над которой развивался черно-желто-белый флаг Российской империи.
Часовой в воротах подтвердил, что здесь расквартирован 78 пехотный полк и вызвал начальника караула. Тот проводил Кондрата через двор в штаб полка. Там, в просторной, залитой светом комнате сидел за столом упитанный мужчина в зеленом мундире с алой лентой через плечо. Седые волосы имели сероватый оттенок, отчего напоминали волчью шкуру. На плечах красовались генеральские эполеты с золотой бахромой.
— Поручик граф Горский, — отрекомендовался Кондрат, как того требовал устав и вытянулся. — Прибыл в ваше распоряжение.
Устав Кондрат-граф знал на отлично, а Кондрат-студент столь же отлично знал, как важно произвести благоприятное впечатление на начальство.
— Вольно, — небрежно бросил генерал.
Кондрат принял стойку «вольно» и вынул из-за обшлага рукава паспорт и предписание.
— Вот мои документы, ваше сиятельство.
Из предписания Кондрат знал, что командовал полком граф Ивелич, а из собственного опыта — что начальство нужно знать не только в лицо, но и по имени-отчеству. Генерала, к слову, звали Марк Константинович, но официально обращаться к нему надлежало по титулу.
— Да-да, господин Беллендорф уже телеграфировал мне о вас, Кондрат Викторович, — произнес генерал. — Он почему-то решил, что у меня тут институт для благородных хулиганов… — он покачал головой, и добавил: — Ну да ладно. От хулиганов на войне всяко больше проку, чем от паркетных шаркунов.
— Осмелюсь спросить, ваше сиятельство, а с кем мы воюем? — спросил Кондрат. — В газетах сказано лишь о каком-то дипломатическом кризисе.
Последние два дня он внимательно штудировал все газеты, какие только попадались ему в руки, но нигде не было ни слова о сколько-нибудь значимой войне в Европе, а уж слова о «дипломатическом кризисе» в Рулитании так и вовсе грели сердце, и сейчас оно жаждало услышать подтверждение.
— Чушь всё это! — решительно заявил генерал, и даже хлопнул ладонью по столу. — Абсолютная чушь. Нет никакого дипломатического кризиса. В Рулитании идет самая настоящая война. Старый король погиб на охоте, а два его сына слишком малы, чтобы занять трон. Вот придворные и рвутся к власти, не стесняясь в средствах. Формально мы их сдерживаем, но фактически тут уже все воюют со всеми. Пока нам удается избегать серьезных столкновений с другими державами, но я вам так скажу. Вся эта Рулитания — одна большая пороховая бочка, на которой сидит старушка Европа. И один Господь знает, когда она рванет!
Это был удачный момент, чтобы перевести разговор на войну предстоящую. В газетах вовсю обсуждалось противостояние Франции с антифранцузской коалицией. Здесь, как и в нашем мире, противостояние было не слишком успешным для коалиции. Из школьного курса истории Кондрат помнил, что всё это в итоге закончилось Отечественной войной 1812 года. Здесь всё шло к тому же, и этим следовало воспользоваться. В конце концов, главное оружие попаданца — послезнание, да и репутация провидца лишней не будет. Успешных провидцев обычно берегут.
— Осмелюсь доложить, ваше сиятельство, — сказал Кондрат. — Возможно, это покажется странным, но этой ночью мне было видение. Франция всеми силами нападет на Россию.
— Разумеется, нападет, — легко согласился генерал. — Думаете, почему мы тут торчим? У вас какой дар?
— Кожное зрение, ваше сиятельство, — озвучил Кондрат с подачи графской памяти.
Здешние ученые полагали, будто бы человек с таким даром чувствовал тепло кожей, а глаз лишь достраивал изображение, переводя полученную информацию в привычный для восприятия образ.
— Угу, — генерал кивнул. — Нет, Кондрат Викторович, это было не видение. Это у вас мозги заработали. Для вашего возраста нетипично, но вообще случается. Поздравляю. Пригодится.
— Но видение было таким ярким.
Это прозвучало почти просительно. Очень уж не хотелось Кондрату отказываться от роли провидца.
— Это с непривычки, — с легкой улыбкой ответил генерал. — Да вы не переживайте. Хулиган с мозгами — это как раз то, что нам надо. Определю-ка я вас в первый батальон. Возьмете полуроту пионеров. Там как раз толковый командир нужен.