— Тогда план такой, — сказал Кондрат. — Выдвигаемся с рассветом. Идем по дороге, чтоб побыстрее. На месте решаем. Если стену можно взорвать, то обходим ворота и взрываем. Нам главное внутрь ворваться. Если стенка нам не по зубам, придется ломиться в ворота. В конце концов, у нас целых две пушки. Какие будут возражения?
Возражений не было. Евсеев вызвался выйти немедленно, чтобы до подхода основных сил отряда оценить стены.
— У тебя есть дар видеть в темноте? — спросил Кондрат.
— У меня есть лампа, — ответил Евсеев.
Мол, не одной магией живы.
— Хорошо, — сказал Кондрат. — Только возьми стрелков для охраны.
— От охотника они не спасут, вашсвет, — спокойно ответил Евсеев.
На том и порешили.
Утро наступило примерно час спустя. Небо порозовело. Первые солнечные лучи побежали по склонам, стирая ночной мрак и высвечивая детали. Отряд Кондрата маршировал по дороге. Сам он, как командир, держался в центре, не забывая поглядывать по сторонам. Всё было тихо и мирно. Лишь любопытные пичуги время от времени пролетали почти над самой головой.
Бахштадт тоже не произвел впечатления крепости. Покойный Иван Ильич называл ее деревней, но на взгляд Кондрата это был, скорее, поселок городского типа. Светлые домики с черепичной крышей расположились полукругом на южном склоне. Над ними возвышалась церковь. Ее башня была сложена из красного кирпича, а венчал ее высокий шпиль с равносторонним крестом. Поселок опоясывала каменная стена. На взгляд Кондрата-графа это было скорее наследие Средневековья, чем подлинная фортификация.
Тем не менее стена есть стена, тем более из камня и в три метра высотой, да еще с башенками, в каждой из которых торчал тип в синем мундире. Все подходы к стене были очищены от зарослей, так что подобраться днем незамеченным не представлялось представляемым. По крайней мере, Кондрату.
— Я заложил заряд вот там, — доложил Евсеев, указывая на выступ стены за второй от ворот башней.
Рядом с выступом протекал ручей.
— И тебя не заметили? — удивился Кондрат.
Евсеев пожал плечами и сказал, что охрана точно прозевала. А вот целый отряд она, конечно, заметила еще на подходе, и сейчас люди в синих мундирах занимали позиции у ворот. Две башни по краям, два каменных редута перед ними и две полосы окопов по обеим сторонам от дороги — штурм такой позиции в лоб будет стоить дорого. Это понимал даже Кондрат-студент.
С другой стороны, этих ребят в воротах тоже надлежало чем-то занять. План сложился, можно сказать, сам собой. Тактическими изысками он не блистал, зато выглядел надежно.
— Пушки и часть стрелков оставим здесь, — сказал Кондрат унтерам. — Пусть обстреливают ворота, но издалека. А остальные взрывают стену и вламываются внутрь. Но если у кого-то есть другие идеи, я всегда готов их выслушать.
— Прямо как покойный Иван Ильич, — шепнул один пехотный унтер другому.
Вероятно, это должно было принести Кондрату уважение подчиненных. К сожалению, более здравых идей оно точно не принесло.
— Ну что, тогда погнали наши городских, — сказал Медведев.
— Дурацкая на самом деле присказка получилась, — проворчал Кондрат.
— Ничё, вашсвет, — откликнулся Медведев. — Наши почти все деревенские. Им такое в самый раз.
Кондрат вздохнул, и кивнул:
— Погнали.
Стрелки развернули обе пушки. Пара выстрелов грохнула как один. На позициях французов взвились два черных столба разрывов. В ответ полетели пули. Русские стрелки тоже открыли огонь. Некоторые торопливо глотали красноватое зелье и аккуратно прибирали пустые склянки в подсумки. Выделенный для штурма отряд ринулся вначале вперед, но потом резко взял вправо, выходя к месту закладки заряда. С французских позиций неслись насмешливые крики. С подачи графа Кондрат теперь прекрасно понимал их. Французы кричали, что, мол, куда вас понесло? Мы здесь. Идите, биться будем.
— Будем, — угрюмо отозвался Кондрат. — Если раньше не убьют.
Ему как офицеру полагалось возглавлять своих людей. Проще говоря, идти в атаку первым. А ведь где-то тут прятался охотник на него. Кондрату потребовалось всё графское хладнокровие плюс собственная выдержка, наработанная доставкой пиццы в неблагополучные районы, чтобы не сбежать с этого праздника жизни. Первый бой дался ему как-то легче.
Тем временем Евсеев был уже у стены. С башен по нему стреляли французы. Русские стрелки в ответ дали залп по башням. Одного француза вроде подстрелили. А может это он сам так резко вниз сиганул, опасаясь словить пулю. Толком Кондрат так и не разобрал. Прогремел взрыв.