— А это у вас сплошные усилители, вашсвет, — сказал он. — Сильные, но редкие. Кое-что я использую в бомбах, если удается раздобыть. Еще, как говорят, экстракт из вот этих двух трав, — он указал пальцем в позиции в начале списка. — Позволяет якобы расширить сознание. Люди видят странные видения, словно бы они в ином мире, в раю там или в аду, тут уж как пойдет, да только чушь всё это, вашсвет. Экстракты просто очень сильно стимулируют мозг, вот он и начинает выдавать фантазии. Любопытно, наверное, но очень уж не полезно для здоровья. А с такими усилителями и вовсе мозг разнесёт. Я бы не советовал.
— Да я не себе, — ответил Кондрат. — Один знакомый это ищет. И, по правде говоря, я бы хотел понимать, что именно он ищет перед тем, как я ему это отдам. Не мозги же он взрывать собрался.
Евсеев ненадолго задумался, потирая нос согнутым пальцем.
— Не берусь сказать наверняка, вашсвет, — медленно, всё еще раздумывая, произнес алхимик. — Но вообще на бомбу похоже. Если возгонку вот из этого, — он неопределенным жестом обвел половину списка. — Смешать в нужных пропорциях и нагреть, то вполне может бабахнуть. Причем хорошо так, не хуже пороха.
— Тогда, пожалуй, не будем с этим спешить, — ответил Кондрат, прибирая список обратно. — Я не настолько доверяю этому человеку, чтобы дать ему в руки бомбу. Тем более когда я рядом.
Глава 24
Разместив раненых в больнице, а здоровых — в трактире неподалеку, Кондрат первым делом составил подробный отчет о событиях последних дней. Доставить его в штаб полка вызвался Евсеев. Мол, ему не впервой путешествовать в одиночку по здешним ущельям. Да и Медведев в качестве заместителя командира лучше справлялся, а заместитель Кондрату опять понадобился.
Сам-то он весь день присматривался к заколоченному дому. Сопровождавший его Федор больше поглядывал по сторонам да на прохожих. Те враждебности не проявляли. Впрочем, на глаза попадались только местные жители — без оружия и без черных лент через плечо, да городские стражники, патрулировавшие вдоль главной улицы с алебардами на плече. Здесь, как и в мире Кондрата-студента, алебарда давно уже устарела, и служила скорее символом статуса, чем оружием. Впрочем, этим символом всё еще можно было хорошенько приложить.
— То, что Фламербах сюда забрался — это не вопрос, — говорил Кондрат, стоя на углу улицы и задумчиво разглядывая здание. — Он же охотник, привык устраивать засады, а тут ему идеальная позиция. Понятно и почему он убил Икормана. Тот запаниковал и наверняка мог наболтать лишнего. Но вот как Фламербах оказался тут столь своевременно и зачем сам Икорман сюда рванул? Не за пулей же. Эх, если бы можно было обшарить дом, думаю, мы бы нашли там логово Фламербаха.
— За чем же дело стало, ваше сиятельство? — спросил Федор.
— За тем, что у нас и без того натянутые отношения с полицией, — проворчал Кондрат. — Полицмейстер считает, что за всеми нападениями стоят приезжие, а местные — сплошь херувимчики. Увидят, что мы тут дома взламываем, — тут он кивнул на проходивший мимо патруль. — И конфликт считай обеспечен. Хозяин дома-то наверняка местный.
Патруль, окинув их внимательным взглядом, потопал дальше.
— Зачем же ломать, ваше сиятельство? — спросил Федор. — Взломщики, ваше сиятельство, обучены и аккуратно работать. В бою, конечно, это редко когда удается, но так здесь же не бой. А для жандарма вскрыть замок по-тихому — и вовсе главное умение. Никто и не заметит ничего.
— Ах да! — воскликнул Кондрат, вспомнив о второй профессии своего денщика, и тотчас нетерпеливо спросил: — Ну и как предлагаешь действовать?
— Предлагаю дождаться вечера, ваше сиятельство, — ответил Федор — Когда не слишком светло, чтобы нас видели, и не слишком темно, чтобы самим видеть.
Такого уровня затенения они дождались лишь к позднему вечеру. Кондрат сохранял графскую невозмутимость, однако внутри него всё уже кипело от нетерпения, когда Федор, наконец, сообщил, что дождались.
— Наконец-то! — воскликнул Кондрат. — Идём скорее.
Они вышли вдвоем. На тупиковой улочке было темно и тихо. На домах уже горели фонари, но дальний дом утопал в вечернем полумраке.
— Зайдем слева, ваше сиятельство, — говорил на ходу Федор. — Там сразу за башенкой окно, и оно не просматривается с улицы.
— Тебе виднее, — согласился Кондрат.
Мимо башенки они прошли, забирая влево, так, чтобы сторонний наблюдатель если и обратил бы на них внимание, то подумал бы, что они нацелились на проход между домами. Собственно, Кондрат с Федором туда даже зашли, но через минуту вернулись и, держась в тени здания, прошли к своей цели. Денщик сходу примерился к ставням, и тихо хмыкнул.