В глубине души Кондрат вздрогнул. Да, София предупреждала, что Беллендорф видит людей насквозь и наверняка догадывается, что сейчас перед ним двойник графа Горского, однако одно дело предполагать, и совсем другое — осознать, что так оно и обстоит на самом деле.
— Не понимаю, о чем вы говорите, ваше сиятельство, — сказал Кондрат.
Это прозвучало почти рефлекторно, как человек в удивлении переспрашивает «что?», хотя на самом деле всё прекрасно слышал и лишь пытается выиграть время для мозга, чтобы тот успел придумать ответ.
— Да всё вы понимаете, Кондрат Викторович, — устало произнес Беллендорф. — И вот вам еще к пониманию: мне даже из любопытства нет дела до того, где и почему всё еще прячется тот, кого вы защищаете. Меня интересуете исключительно вы лично. А вам лично будет значительно проще выполнять поставленную перед вами задачу в моем корпусе. Что вы на это скажете?
— Неужели земля русская настолько оскудела умными людьми? — спросил Кондрат с подачи графа, пока его мозг лихорадочно перебирал возможные варианты.
Последних, по правде говоря, было не так уж и много, и Беллендорф уверенно отсекал те, что его не устраивали.
— Умных людей, слава Богу, пока хватает, — не спеша, давая Кондрату время всё взвесить, говорил он. — Но вот умных людей, которым рулитанцы теперь столь серьезно обязаны, как вам, у меня нет вообще. Поэтому я даже готов дойти до Его Величества, с которым я, к слову сказать, буду говорить на той неделе, и наверняка смогу его убедить подписать указ о вашем новом назначении. Сейчас же вы можете принять мое предложение совершенно добровольно.
Кондрат хмыкнул, вздохнул и согласно кивнул.