В то что ракета полетит, уже никто не верил, хоть и говорили что дядя Толя когда-то серьезно занимался наукой, и даже работал в каком-то НИИ.
Я его тоже не воспринимал как нормального человека, — дурачок и дурачок, и сейчас, расслабленно глядя как он ковыряется со своим детищем, чуть не пропустил момент когда дворничиха Нина Ивановна и вредина Тамара Петровна погнали детей от ракеты. Дети весело кричали, пытались прорваться, но опытные дамы не зря ели свой хлеб, и вскоре вся ребячья ватага была оттеснена за «периметр безопасности», то есть к подъезду.
А потом я даже не понял что произошло, дядя Коля ещё не успел отойти, как двор внезапно наполнился ярким светом, сильно загудело, и поднимая облака перемешанного с паром дыма, ракета пошла ввысь. Сначала медленно, словно сомневаясь, потом быстрее и быстрее, и секунд через пятнадцать, может чуть больше, взорвалась где-то высоко в небе, развалившись на тысячу разноцветных искорок.
Не знаю что «космонавт» напихал в ракету, но выглядело это настолько чарующе, что спустя какие-то минуты во двор высыпали практически все соседи. Веселые, несмотря на мороз, счастливые, открытые лица, пока ещё, по факту, советских граждан.
Ну а что, имеют право. Ведь о том что будет дальше, они пока не подозревают, несмотря на то что газеты пишут всякое нехорошее, а с экрана телевизора говорят о назревающих проблемах. Человек так устроен что пока самого не коснется, не поверит. Да, экономика страны на последнем издыхании, начались задержки заработной платы, повсеместно поднялись цены, но люди думают что это временно, стоит немного потерпеть, и всё вернётся на круги своя. Тот же завод, к примеру, что с ним может случится? Это же гигант мировых масштабов, в глазах работающих там людей он как вечный двигатель: однажды запущенный, никогда уже не остановится. Поэтому и веселье.
У нас во дворе есть практически все национальности; таджики, узбеки, армяне, азербайджанцы, казахи — да кого только нет. И в той другой, прошлой своей жизни я не придавал этому значения, искренне считая что все люди братья, и в то что в азиатских республиках бывшего уже СССР повсеместно начался геноцид русских, никогда бы не поверил.
Но он начался, и я знал что прямо сейчас в канун нового года в Таджикистане заживо сжигают стариков просто за то что они русские, расстреливают школьные автобусы с русскими детьми из гранатометов, на центральной площади насилуют и рвут на части русских женщин, жгут православные храмы, убивают священников, а весь город оказывается разрисован лозунгом «Русские, оставайтесь, нам нужны рабы!»
Морги переполнены трупами, их уже некуда складывать, а тела все везут и везут. Тех кто пытается уехать, расстреливают из автоматов и сжигают прямо в вагонах поездов и салонах автобусов. И такое происходит не только в Таджикистане, «братья», кажется, соревнуются — кто больше убьет русских женщин, детей и стариков.
Перечислять не имеет смысла, такое творилось практически во всех азиатских республиках бывшего СССР, но кроме таджиков, особенно отличились азербайджанцы. Врываясь в квартиры, они зверски убивали хозяев, не считаясь с возрастом и полом, после чего приступали к грабежу. К ним с энтузиазмом присоединялись соседи жертв, устраивая драки между собой, не поделив что-нибудь из награбленного.
Трупы выбрасывали из окна, и на улице над ними продолжали глумиться. Женщин и мальчиков, прежде чем убить, по очереди насиловали на глазах у всех… под восторженное улюлюканье их же женщин и детей.
На балконной решётке распяли девочку лет десяти, она висела там до самого ввода войск, а около кинотеатра «Шафаг» на костре живьём жгли детей.
Но веселящиеся в снегу перед домом люди об этом не знают, и даже расскажи я им, ни за что не поверят.
Изменить что-то, или повлиять как-то, не в моих силах, и единственное что мне доступно, прожить новую жизнь изначально руководствуясь этим знанием.
Братство народов, ага, как же, держи карман шире.
Углубившись в воспоминания, я не сразу сообразил что за окном происходит что-то не то. Время уже к четырем, народ в основном разошелся по домам, осталась только компания молодежи у столика в глубине двора. Человек шесть или семь, парни и девушки, пришли они не так давно и видимо ещё не успели замёрзнуть.
Кто такие, я не видел, и вообще особо внимания не обращал, пока не услышал женский крик, пронзительный и полный отчаяния. Присмотрелся, стоят две машины, Ауди-сигара, и, вроде бы, восьмерка. Так же народу прибавилось, причем мужского пола. Ну, думаю, знакомые какие-то подъехали, мало ли, но потом смотрю, не то что-то происходит. Кто-то в снегу валяется, и возня какая-то у машин.