{60 ...в землю попадает ихор... — Мифическое название крови богов (тем самым связанное с оплодотворяющей силой), позже — бесцветная внутренняя жидкость, лимфа.}
{61 ...у большинства из них цветок черный, у некоторых же красный и небольшой. — Цветком называется железа багрянок (несколько видов: Murex trunculus, Murex brandaris и Purpura haemastoma), из которой изготовляли драгоценную пурпурную краску двух видов, фиолетово-пурпурную и багряно-пурпурную (последняя ценилась выше), на редкость долговечную (сохраняла цвет 500 лет; ср.: Плиний. VIII. 197) и стойкую. Об этом писал даже Лукреций в своей поэме «О природе вещей» (VI. 1074-1075): «Раковин пурпурных сок сочетается с шерстью столь тесно, / Что никогда от нее отделиться он больше не может». Пурпур в античности и в средние века был одним из атрибутов власти, его носили цари и императоры, им окрашивали самые драгоценные книги (так в Публичной библиотеке Санкт-Петербурга можно увидеть старинное так называемое «пурпурное Евангелие», фиолетово-пурпурные страницы которого исписаны серебряными «чернилами»), и вплоть до падения Константинополя (основной экспортер пурпурных тканей) одежды западных кардиналов были пурпурны, а не окрашены кошенилью в красный цвет, к которому мы теперь привыкли. Тем не менее в отдельных местах ремесленное производство пурпура иногда встречалось еще в XVII в.}
37. Афинянин Аполлодор в сочинении "Комментарии к Софрону", приводя выражение "прожорливей багрянки", поясняет, что это пословица, и пишет, что одни имеют в виду ее красящие способности, ибо к чему бы она ни прикоснулась, она тащит это внутрь себя, а затем откладывает [b] позади себя, уже окрасив в свой цвет; другие, однако, относят это к самому животному. Аристотель же пишет [ИЖ.V.547а]: "Ловят их весной, когда они делают соты; под [знаком] же Пса их не ловят, так как [в это время] они корма не ищут, но скрываются в норах. Цветок они имеют посередине между шеей и маком". [547b]: "И багрянки, и трубачи имеют крышки, устроенные одинаковым образом, также и прочие извитые раковины все имеют их от рождения. Питаются они, выдвигая из-под крышки так называемый язык. Величина этого языка у багрянки больше пальца. При помощи его она питается и пробуравливает улиток и раковины своих [c] сородичей. И багрянка, и трубач оба долговечны: багрянка живет около шести лет, и ежегодный прирост заметен по промежуткам между завитками раковины". "Конхи же, сердцевидки, черенки и гребешки образуются в песчаных местах.
38. Пинны растут вертикально в глубине моря; в них обитают стражи, {62} в одних - небольшая креветка, в других - маленький краб. [d] Лишившись их, они скоро погибают". Памфил Александрийский пишет в сочинении "Об именах", что стражи рождаются внутри моллюсков. А Хрисипп Солейский в пятой книге сочинения "О Благе и Наслаждении" пишет: "Пинна и ее страж помогают друг другу и врозь жить не могут. Пинна - это моллюск, а ее страж - маленький краб. И когда пинна, раскрыв створки, замирает в ожидании, пока не приблизится маленькая рыбка, ее страж стоит рядом и укусом сообщает ей о приближении добычи, после этого [e] пинна захлопывает створки. Пойманную таким способом добычу они поедают вместе". Некоторые даже утверждают, что они вместе и зарождаются из одного семени. И опять пишет Аристотель: "Вообще же все раковинные возникают также и самопроизвольно в иле. Смотря по различию ила, [возникают они в форме] различных [видов]. В местах грязевых [возникают] устрицы, в песчаных - конхи и упомянутые выше [виды], в расщелинах скал - асцидии, морские желуди и [виды], обитающие на поверхности, как, например, блюдечки и нереиты".