Тогда у ветеринара, который остался без медицинской помощи, возник на виске большой карбункул, и Генрих устроил дело так, что его поместили к знакомому врачу в одну из соседних больниц. Этот врач прооперировал его и три недели держал у себя в больнице. Тем временем жену и дочь ветеринара отправили в другой лагерь, и у него не было возможности узнать, где они находятся. Попытки разведать что-либо через людей, которых Генрих хорошо знал и которые хотели оказать ему услугу, остались безрезультатными.
Доктор С., ветеринар, приходил все в большее уныние из-за разлуки с семьей и из-за страха за жену и дочь, в конце концов он тяжело заболел и умер от воспаления легких.
Перед самым концом войны заключенных увезли.
Наступило еще одно Рождество, которое праздновали в Б. Откуда на этот раз добыли елку, никто уже не помнит.
В ночь под Рождество было полнолуние, и Анни никогда не забудет залитую лунным светом городскую площадь, через которую она проходила, возвращаясь из церкви.
Официальная газета тех лет, Фелькишер Беобахтер, была микрофильмирована и сохранилась в Австрийской национальной библиотеке, переплетенные тома большого формата уже не раз перелистывали историки, студенты, авторы исторических трудов, некачественная бумага становилась хрупкой, эти тома уже не выносили из архива. Я сижу в затемненном помещении перед экраном и прокручиваю микрофильм до конца 1944 года (запомнилась очень холодная зима, новогодняя ночь, в которую Анни со своими друзьями отправилась погулять за город, по заснеженным полям), я читаю заголовки, напечатанные крупным шрифтом: немецкий дух и немецкая воля одолеют все (Гитлер в своем новогоднем обращении на 1945 год!), в будущее — с твердой верой (Геринг 31 декабря 1944 года!), год 1945-й решительно приблизит нас к великой немецкой победе и тем самым к миру (Гиммлер в своем обращении к полиции и СС!).
6 января еще раз объявили сбор одежды и снаряжения для вермахта и народной обороны, еще раз надо было жертвовать туфли, плащ-палатки, меховые одеяла, рюкзаки, вещмешки, одежду всех мастей, кроме того, лопаты, стальные шлемы, кобуры и подтяжки — все, что нужно солдату!
28 января заговорили о предстоящем огненном крещении фольксштурма.
31 января Гитлер сказал: я жду от каждого немца, что он выполнит свой долг до конца и будет готов к любой жертве, которую от него потребуют.
От каждого здорового, сказал он, я жду, что он бросится в битву, не жалея своего тела и жизни, от каждого больного и калеки я жду; что он будет работать из последних сил, от жителей городов — что они будут ковать оружие для этой борьбы, от каждого крестьянина — что он, недоедая сам, даст хлеб солдатам и рабочим, идущим на эту битву. От женщин и девушек я жду, как и раньше, отчаянной и беззаветной поддержки этой борьбы. Причем особенно сильна во мне вера в немецкую молодежь.
20 марта 1945 года представители молодежи гитлерюгенда (в полной боевой готовности!) посетили своего фюрера, который пожал руку каждому в отдельности и уверенно заявил, что вопреки всем тяготам времени он полностью убежден: победа достанется Германии.
У двоих из двадцати юных солдат на груди был Железный крест первой степени, у всех остальных — Железный крест второй степени, у некоторых был боевой значок пехотинца, у большинства — планка, отмечающая ранение.
Самому юному из них, награжденному Железным крестом второй степени за то, что он в районе Оппельна под огнем вражеской артиллерии и пулеметов вынес с поля боя двенадцать солдат, а также захватил русского шпиона, было двенадцать лет. Он горит желанием стать когда-нибудь танкистом и с нетерпением ждет того времени, когда его примут в унтер-офицерскую школу.
Воскресенье, 25 Марта, Бреслау: двадцатидвухлетний орденоносец Рыцарского креста, награжденный серебряной планкой за участие в рукопашном бою и Золотым знаком ранения, командир боевого отряда гитлерюгенда, побывав в разведке, возвращается на командный пункт и опускается на нары, чтобы немного передохнуть. Товарищи обнаруживают у него ранение в живот. Столь ничтожным казалось юноше его ранение, что он не посчитал нужным обратить на него внимание. Другой юный боец, который лишился глаза из-за пулевого ранения в голову, сразу после того, как ему наложили повязку, пожелал взять винтовку и снова идти вперед.