Вернуться к тому мальчику, который лежит на матрасе в длинном, вымощенном каменными плитами коридоре гимназии в Мэриш-Трюбау и стреляет из ружья по мишени, висящей в другом конце коридора, урок стрельбы вел учитель немецкого языка, матрасы ученикам выдали на военном складе в Ольмюце.
Гимназисты считали стрельбу забавой; в конце курса была призовая стрельба, Генрих дострелялся до второго места.
Через несколько лет забава превратилась в печальную необходимость. Многие из молодых людей, которые научились стрелять в коридорах гимназии в Мэриш-Трюбау, погибли во время Первой мировой войны.
Как вернуться к мальчику с длинными пальцами музыканта? Врачом ты не сможешь стать, сказал Адальберт своему сыну, чтобы стать врачом, нужно быть много крепче, чем ты.
Адальберт и его маленький сын по дороге на пастбища, где молодняк нужно было привить против туберкулеза.
Рано-рано утром мы наблюдали восход солнца. Великолепное зрелище открылось нашим глазам, когда огненный шар солнца поднялся из-за гор возле Грюнау, а внизу, на дне долин, еще лежал туман.
Отец рассказывает, и то, что он вспоминает, смешивается с моими собственными воспоминаниями. (Маленькая Анна много раз бывала в Мэриш-Трюбау.)
Липовая аллея в полном цвету, ручей, струящий прозрачные воды по красному песку и красным камням, красные отвалы каменоломни, капелла на Кройцберге, крутая тропинка, которая ведет на пастбище. Розоватые цветочки тысячелистника, смолевки, энциан, горные луга, пастбищный скот за деревянными изгородями, предальпийский ландшафт, темные купы деревьев над более светлой зеленью. Отец рассказывает, а я стою босая в ручье, который течет по краю дедушкиного сада, я иду с отцом по дороге через Хельграбен, я стою рядом с дедом на вершине Шенхенгста и рассматриваю шахматный узор полей внизу, я иду по Цвиттауерштрассе мимо монастырской церкви, ступаю на Херренгассе, потом на Пиаристенгассе, на Хольцмайстерштрассе. Я прохожу мимо гимназии.
Я силюсь отделить воспоминания девочки Анни от воспоминаний отца. Расскажи мне, пожалуйста, что ты помнишь, говорю я отцу.
Детство в маленьком североморавском городке. Летом на несколько недель обычно приезжала Мария, несчастная сестра Фридерики. Когда она уезжала, первые желтые листья уже падали с деревьев в липовой аллее. В церкви Св. Мартина на оконных рамах висели маленькие флажки из бумаги с вырезанным из фольги гусем на голубом фоне, сумерки наступали рано, часто бывали туманы, на городской площади высились пирамиды капустных кочанов, привезенных южноморавскими крестьянами на продажу.
Детские игры перемещались под крышу; кормилицу, которая была родом из Яромерица, звали Фанни, она знала по-немецки лишь несколько слов и была исключительно честной и верной. (Большинство кормилиц были родом из Иглау, говорит отец. Фридерика кормила его сама всего три дня, потом к ним постоянно приходила кормилица, она была очень привязана к нам, она была почти членом семьи.) Жена ветеринарного врача не могла сама кормить грудью своих детей, а у молодых кормилиц дома оставались новорожденные дети, и никто не знал, кто заботится о них, кто успокаивает их, на какие деньги их кормят и живы ли они вообще.