<p>
- Да, эти «горькие списки» хранятся у нашего Старейшины, - подтвердила Лита.</p>
<p>
- Лита, а с информационным полем Весты у вас есть связь? – спросил Алексей.</p>
<p>
- Да, есть, - отозвалась Лита, - но это получается у тех, кто возвращается из Большого мира, чтобы руководить нашим народом. Все дети рождаются только на Весте.</p>
<p>
- Сейчас я свяжусь с вашим Старейшиной, - проворчал Алексей. – Попрошу у него эти «горькие списки» и договорюсь, куда отправлять ваших освобождаемых сородичей.</p>
<p>
«А куда отправишь ты нас?» – осторожно спросил Атил.</p>
<p>
- А куда захотите, - тут же откликнулся Иван. – Хотите – на свой материк, хотите – на путь в Большой мир, а захотите отдохнуть и подумать – милости просим погостить у нас.</p>
<p>
Симбионты переглянулись, ответила Лита.</p>
<p>
- Спасибо за приглашение, мы решили побыть у вас, очень любопытно познакомиться с новыми, необычными людьми. Мы ощущаем, что вы отличаетесь от жителей Весты, нам интересно.</p>
<p>
*</p>
<p>
Пока братья Куприны занимались единорогом и пегасами, а Князь обсуждал дальнейшие дела со старостой Гордеем, Семён обратил внимание на помост в глубине площади, где стояла стайка испуганных детишек с узелками в руках. Рядом с ними на краю помоста сидела молодая женщина, прижимающая к себе двух малышей, по виду 2-х и 3-х лет. Помост окружала толпа тихо плачущих женщин, с отчаянием и надеждой глядящих на неожиданно появившихся людей Князя. Семён решительно направился к помосту.</p>
<p>
- Что загрустили, бабоньки? – нарочито весело обратился он к женщинам. – Что случилось? Грех в такой хороший день печалиться.</p>
<p>
Женщины молчали, с опасением поглядывая на Семёна. Рядом с ним показалась старушка, которая уже рассказывала волхвам про Белянку. Она бесстрашно вступила в разговор.</p>
<p>
- А это, сынок, родительницы тех детишек, что на помосте собраны. Потому и плачут, что с детьми прощаются.</p>
<p>
- А зачем прощаться-то? – с недоумением спросил Семён. – Что с детьми не так?</p>
<p>
- Их староста отобрал из семей. Сегодня должны были увезти в чужбину. Князь наш повелел ему детишек малых присылать, чтобы сызмальства приучались служить ему.</p>
<p>
- Во-от в чём дело, - протянул Семён и оглядел всех поникших женщин. – Так чего вы сейчас-то ждёте? Старосту сменили, князь у нас теперь другой, ему слуги не нужны, так что разбирайте своих детишек и домой ведите, нечего им…</p>
<p>
Семён не успел договорить, как толпа женщин ринулась к помосту, детей быстро расхватали, и вскоре на площади не было видно ни женщин, ни малышей. Только скорбная фигурка на краю помоста продолжала прижимать к себе детей.</p>
<p>
- А ты что же домой не идёшь, милая? – Семён подошёл к ней поближе.</p>
<p>
- А нам идти некуда, староста нашу землянку утром порушил, - робко прошептала женщина и решилась, наконец, поднять глаза на говорившего. У Семёна перехватило дыхание. Он почувствовал, что тонет в этих прозрачно-серых глазах. Восторг охватил его. Какое сокровище эта юная женщина, почти девочка! Своим обретённым зрением Демиурга он увидел Душу этой женщины – чистая, светлая, сама девочка с изумительно красивой аурой. Семён ни секунды не сомневался – это ОНА, та, что предназначена ему судьбой! Оставалось только выяснить, свободна ли она.</p>
<p>
- А муж твой где? – осторожно поинтересовался Семён.</p>
<p>
Мужа сейчас явно не было, предположил он, иначе староста не стал бы рушить землянку. Девушка опустила голову, сильно покраснев и сдерживая слёзы. Но это были не слёзы горя от потери, а слёзы стыда и отчаяния. За неё объяснила старушка.</p>
<p>
- Не считал он себя её мужем, хотя и прижил двоих детей. Смирена ведь сирота, мать её когда-то еле добралась до нашего поселения, родила Смирену и умерла, даже не сказала, откуда она. Растили Смирену всей общиной, а как в возраст вошла, пятнадцать исполнилось, кузнец наш бывший и взял её к себе, только женой не считал. Служанкой она у него была, детей вот родила, только Вышата и детей и её рабами своими считал. А прошлым летом утонул, вот девочка одна и мыкается с детьми. В прежние бы времена село бы помогало детей растить, а нынче староста решил её вместе с детьми к княжескому двору послать, в услужение, значит.</p>
<p>
Семён уже знал, что детей староста собирался отправить не к княжескому двору, а отдать разбойникам для продажи в рабство. Но говорить местным не стал, не стоило ещё больше пугать людей.</p>
<p>
- Матушка, - спросил он старушку, - а как у вас тут принято жениться? Обряды какие или сватовство?</p>
<p>
- Да у нас всё просто, - отмахнулась старушка. – Как решат двое семью создать, то и создают, сообщают только, что мужем и женой становятся. Вышата-то забрал Смирену из общинной избы, но мужем себя не объявил, вот и закабалил девочку.</p>
<p>
Семён ни минуты не колебался.</p>
<p>
- Пойдёшь за меня замуж? – прямо обратился он к Смирене. – Обещаю любить тебя и лелеять, детей как своих выращу и воспитаю, помогу в жизни устроиться.</p>
<p>
- Ты правду говоришь, сударь? – не веря своим ушам, спросила Смирена. – Тебе же сказали, что я никто, в деревне никаких прав не имела.</p>
<p>
- Правду говорю, истинную правду, - подтвердил Семён. – Нет мне жизни без тебя, я это сразу понял, что нашёл свою половинку. Посмотри мне в глаза и скажи, что ты чувствуешь, как я тебя люблю.</p>
<p>
Смирена робко снова подняла взгляд и посмотрела на Семёна. Ей очень понравился этот человек. В отличие от многих жителей поселения, он выглядел опрятно, от него приятно пахло чистым телом и немного запахом хвойного леса. Лицо у него было чистое, без усов и бороды, у него были добрые весёлые глаза, зелёные, они хорошо гармонировали с золотисто-рыжими, даже медными волосами, тоже аккуратно подстриженными. Таких людей она ещё в жизни не встречала. Смирена посмотрела в его глаза и заворожено прошептала:</p>