Настороженное молчание по-прежнему обступало его со всех сторон. Теппик решил прорываться.
– Отличное шоу, – продолжил он. – Я хочу сказать, комар носа не подточит. Пирамида… Да еще какая! Ого-го…
Однако и этого было недостаточно. Теппик призадумался.
– Пройдут века, и, глядя на нее, потомки скажут: вот это пирамида так пирамида. М-да. Он кашлянул.
– Стены особенно красиво смотрятся… – хрипло пробормотал он, словно ученик, проваливающийся на экзамене.
– Но… – предпринял он еще ОДНУ ПОПЫТКУ. Две пары глаз ели его поедом.
– Хм, – выразился он.
Диос поднял бровь:
– Ваше величество?
– Помню, отец как-то сказал, что хочет, чтобы его похоронили в море.
Ожидаемого взрыва возмущения не последовало.
– Наверное, он имел в виду дельту, – догадался Птаклюсп. – Там очень мягкий грунт. На один только фундамент и опоры уйдет много месяцев. К тому же есть риск, что постройка осядет. Не говоря о влажности. Если внутри пирамиды слишком большая влажность, это плохо.
– Нет, – помотал головой Теппик, чувствуя, как под взглядом Диоса на лбу у него выступает испарина. – По-моему, он имел в виду, как бы это получше выразиться, непосредственно в море.
Птаклюсп нахмурился.
– Оригинальное, остроумное решение, – глубокомысленно заметил он. – Думаю, в принципе можно построить небольшую пирамидку, миллион тонн, не больше, и поставить ее на понтоны или…
– Нет, – перебил Теппик, с трудом сдерживая смех. – Скорее всего, он хотел, чтобы его похоронили без подобных…
– Теппицимон XXVII желает, чтобы его похоронили безотлагательно, – провозгласил Диос тусклым и скользким, как засаленный шелк, голосом. – И нет сомнений, он заслуживает наилучшего, что способен создать твой талант зодчего.
– Да нет же! – возмутился Теппик. – Ты неправильно его понял.
Лицо Диоса застыло. Птаклюсп моментально сделал вид, что он здесь совершенно посторонний. Опустив глаза, он принялся внимательнейшим образом изучать узоры на полу – так, словно от этого зависела его жизнь.
– Неправильно? – переспросил Диос.
– Не обижайся. Я уверен, ты действовал исключительно из благих побуждений, – утешил его Теппик. – Просто видишь ли, дело в том, что отец действительно очень хотел…
– Из благих побуждений? – произнес Диос, смакуя каждое слово, как кислый виноград.
Птаклюсп прокашлялся. Закончив изучать пол, он перевел взгляд на потолок.
– Ваше величество, – сказал Диос, набрав полную грудь воздуха, – мы всегда были строителями пирамид. Все наши цари погребены в пирамидах. Так заведено, ваше величество. И это имеет глубокий смысл.
– Да, но…
– Споры здесь неуместны, – ответствовал Диос. – Кто может желать лучшей участи? Быть искусно и надежно предохраненным от тлетворного влияния Времени… – Теперь уже металл звенел в его голосе, презрительном и разящем, как острие копья. – До скончания времен быть огражденным от оскорбительных перемен!
Теппик взглянул на побелевшие костяшки рук верховного жреца – казалось, от ярости кость стремится прорвать кожу.
Скользнув по серому рукаву, взгляд его остановился на лице Диоса. «О боги, – подумал Теппик, – прямо мореный дуб, по нему и вправду можно сказать, что все кругом только и ждут его смерти». Взгляды их скрестились, лязгнув, как клинки.
Теппик почувствовал, что плоть его обрывает с костей, словно ветром. На мгновение он ощутил себя маленькой мошкой. Ну да, мошкой необходимой, к которой относятся с подобающим уважением, но все же – маленьким, жалким насекомым, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Перед яростью жреческого взгляда он был беспомощен, как клочок папируса перед дуновением урагана.
– Царская воля – быть погребенным в пирамиде, – изрек Диос. Наверное, именно таким голосом Создатель некогда приказал явиться звездам и луне.
– Э-э… – выдавил Теппик.
– В прекраснейшей из пирамид, – продолжал Диос.
Теппик прекратил сопротивление.
– О да. В хорошей, замечательной, прекрасной. В наилучшей из всех возможных.
Птаклюсп облегченно вздохнул, лицо его озарилось улыбкой. Он вытащил восковую табличку к извлек стило из дебрей своего парика. Он хорошо усвоил, что главное – это вовремя взять быка за рога. Позволь себе в подобной ситуации хоть малейшую оплошность – и рискуешь остаться с оплаченными вперед двумя миллионами тонн известняка.
– Итак, типовая модель, о оазис в пустыне?
Теппик взглянул на Диоса, устремившего сверкающий взгляд в никуда, одной лишь силой воли смиряющего бешеных псов Энтропии.
– Только, наверное, немного побольше, – пролепетал он уже без всякой надежды.
– Воля заказчика, – кивнул Птаклюсп. – Это будет нечто грандиозное, о основание вечной колонны. Простоит века. Можем предложить некоторые усовершенствования – паракосмические элементы, встроенные, поэтому входящие в общую стоимость.
Он выжидающе посмотрел на Теппика.
– Да, да. Замечательно, – согласился Теппик.
– Царю потребуется нечто большее, – глубоко вздыхая, провозгласил Диос.
– Неужели? – с сомнением в голосе произнес Теппик.
– Да, ваше величество, – мягко сказал Диос. – Я понимаю ваше искреннее желание соорудить для отца величайший из монументов.
Вызов был брошен в открытую, и Теппик это понял, но он не знал правил игры и должен был проиграть.
– Правда? О, конечно. Действительно так.
– Ты построишь величайшую пирамиду, которую когда-либо видел Джель, – продолжал Диос. – Таково веление царя. И это единственно правильное и подобающее решение.
– Да, да. Что-то вроде этой. Только раза в два больше, – в отчаянии подхватил Теппик и с удовлетворением отметил мгновенное замешательство, отразившееся на лице Диоса.
– Ваше величество? – переспросил жрец.
– Это единственно правильное и подобающее решение, – заявил Теппик.
Диос открыл было рот, собираясь протестовать, но, увидев выражение лица Теппика, смолчал.
Птаклюсп деловито строчил, кадык его нервно ходил вверх-вниз. Такой шанс предоставляется только раз в жизни.
– Могу предложить прекрасную облицовку из черного мрамора по фасаду, – выпалил он, не отрывая глаз от таблички. – Запасы у нас преобширные. О повелитель светил… – торопливо добавил он.
– Отлично, – тут же согласился Теппик. Птаклюсп взял новую табличку.
– На внутренние покои можно пустить, скажем, электрон. Это обойдется дешевле, чем сначала делать в серебре, а потом покрывать золотом, ну, чтобы вы потом не говорили: «Эх, жаль я…»
– Электрон? Разумеется.
– А вспомогательные кабинеты из чего будем делать?
– Что?
– Я имею в виду погребальный и внешний залы. Рекомендую отборный земфисский камень, его можно использовать и для огромной сокровищницы, чрезвычайно удобной для всех тех безделушек, которые человеку так жаль оставлять в этом мире.
Птаклюсп перевернул дощечку и продолжил писать на другой стороне.
– Ну и, конечно, такой же комплект для царицы? Записываю, записываю. О царь, который будет жить вечно…
– Да, да. Я тоже так думаю, – Теппик бросил быстрый взгляд в сторону Диоса. – Вижу, ты действительно большой знаток.
– Теперь лабиринты, – вкрадчиво промолвил Птаклюсп, стараясь унять дрожь в голосе. – Очень популярны сегодня. Лабиринт – и никакие грабители вам не страшны. Рискую показаться старомодным, но я просто балдею от этих запутанных коридоров. Как говорят в народе, коготок увяз – всей птичке пропасть. С лабиринтом будет стоить несколько дороже, но что такое деньги в наше время? О повелитель вод…
«То, чего у нас нет», – предостерегающе произнес чей-то голос сзади. Но Теппик проигнорировал его, решив целиком доверится судьбе.
– Да, – сказал он. – Два лабиринта. Птаклюсп еще что-то черкнул на своей табличке.
– Для каждого из супругов, о камень камней! – хрипло простонал он. – Чрезвычайно удобно. Плюс патентованные ловушки. Предлагаем широкий выбор капканов, волчьих ям, самострелов…