— Отчёт. — Высказал я на аварском.
— Концентратом заполнено три с половиной контейнера. Вырабатываю очередную порцию для сепаратора. — Ответил раб и замолчал, не проявляя никаких эмоций, прямо как говорящий автомат. Неплохо. Кажется правильный тон и тему я нашёл. Не то, чтобы это было существенно. Так то его и станнером застанить можно, но потом же придётся со всей этой байдой разбираться.
— Сколько осталось до полной порции? — И сразу добавил. — Времени.
— 7 часов.
— Улетаем. Добычу прекратить. Если сейчас загрузить породу, сколько потребуется на её обработку?
— Час.
— Действуй! — Скомандовал я.
— Выполняю. — Откликнулся раб. — Но ничего не изменилось.
— Повтори приказ!
— Прекратить добычу. Обработать добытую породу. Подготовить корабль к транспортировке. — Откликнулся раб, но по прежнему ничего делать не начал. В смысле добычу он и так прекратил, а вот всё остальное…
— Почему не выполняешь приказ?
— Проведение работ при наличии посторонних на борту запрещено согласно технического регламента номер…
Я повернулся и вышел в космос. Ранцем подкорректировал свой полёт в сторону челнока.
— Отлети в сторону. — Сказал я Бирну.
Когда мы отошли километров так на двадцать, на шахтёре началась работа. Отработанные хвосты он совершенно по-варварски выбрасывал пыль в космос. Правильно, в ближайшее время эта пыль ему не помешает, а дальше хоть трава не расти, хотя она и так тут не растёт. Тогда хоть корабль не летай. Тоже не очень точно. Если лететь медленно, на относительной скорости не больше пяти километров в секунду, то пыль особых проблем не создаёт. Щит только нужно держать. А вот на больших скоростях щит должен быть хороший или очень хороший, и энергии он будет жрать — мама не горюй! Шахтёрской инспекции на него нет! Хотя во фронтир она не летает…
Я доложил обстановку командиру. Аязли одобрил — синица в руках нам сейчас пригодится. Если на обратном пути встретим журавля — с синицей расстанемся. Час не час, а полтора, и мы запарковали шахтёра на носовой платформе, а раба приписали к нашему кораблю и отправили в ячейку.
Обратный путь по замысловатой траектории прошёл без встреч, как нужных, так и ненужных. Раб сообщил, что в системе он работал всё время, сколько это конкретно добиться от него не удалось. Его с неравными интервалами посещали, забирали концентрат, привозили водород, кислород, воду и еду. Иногда он успевал подготовить 2–3 контейнера, иногда 6. Полные 8 не набирались никогда. Кто именно его посещал вытащить из него тоже не удалось.
На Ноауне трофей ушёл за 150 тысяч. Концентрат ещё за 124 тысячи. Однако! Выход мы окупили, денег в кассу ЧВК добавилось. На руки выдали символически — всем по 5 тысяч. Мальчишкам дали по тысяче. Недовольства они не высказали.
Вспомнив службу в Аратане, нашёл бар для абордажников с рингом, площадкой и полигончиком и загнал туда всю нашу команду. Погоняли мальчишек. Они ничего противопоставить ни мне, ни Стигу, ни Вонсу не могли, даже всей толпой, но отнеслись к этому равнодушно.
Удалось договориться с парой командиров, и они выставили свою молодёжь. Мои снова слили все бои.
— Так, бойцы. В следующий раз зарплату выдам после тренировки. И если снова проиграете, то не вам, а победителям. — Пригрозил я.
4.17. Пиратские будни
Следующие вылазки оказались вполне результативными.
Мы влезли в сам Авар, с краю конечно, в одну не самую популярную систему. Затихарились, выяснили, что летает здесь по одному-два корабля в сутки, выбрали подходящий момент и прихватили небольшой транспортник. Аварцы на нём оказались предсказуемыми — пара бойцов, четыре раба. Как вышли к площадке, пара рабов бросилась к нам на клинки, пытаясь хоть как нас затормозить. Вторая пара в полной готовности. В полуприседе бью по ноге первого, и он запинается и падает, зацепляю по ноге второго, мы все отступаем на пару шагов назад, но второй, прыгнув, до меня дотянулся и вцепился. Сразу отступаю назад, утягивая раба за собой. Стиг и Вонс машут клинками как молотилки, не давая аварцам приблизиться. Один дроид держит щит против невынесенных турелей, второй стреляет по турелям, постепенно приводя их в негодность. Миришли и Сеитли станнерами вдвоём глушат вцепившегося. Скафандр у раб самый обычный, он оседает безвольной кучей и мальчики его стреноживают — легко отделался. Мавли с ещё одним дроидом остались у челнока, так, на всякий случай, и он жутко завидует своим однокашникам, принимающим участие «в настоящем деле». Бирн не дремлет, так что безобразия нарушать и дисциплину баловать у мальчика не получится — дежурит как положено.