Нас спасла вошедшая в систему тройка приватиров с Ноауна. За вознаграждение пара согласилась дотащить корабли до станции, а третий вызвался нас сопроводить. Свой первый трофей мы тащим сами. Отказываться от сопровождения мы не стали — двигатель у нас работает с перебоями. Так-то тянет, но мощность временами падает, а потом снова нормально.
Добирались мы дольше, чем могли бы, подолгу маневрируя в промежуточных системах и собираясь в согласованный ордер. Хорошо, что это оказалась единственная неприятнось нашего возвращения.
На Ноауне наше возвращение вызвало если не фурор, то по крайней мере было замечено и отмечено. Сдав трофеи, мы неплохо заработали, и премия перепала. Ремонт затянулся на шесть дней, благо очереди не было. В медцентре меня подлечили и рекомендовали не напрягаться. «Даже в туалет ходи, и то не тужься!» — Напутствовал меня доктор. Так что я все эти дни только ел и спал. Снова начал читать аратанскую классику по программе для поступления.
Креата я уважительно со всем оружием упаковал и отправил к нему на родину. Почему? Просто решил, что сделаю так и всё. Другим я придумывал объяснения. Объяснял, что креат — наёмник, что он достойный боец, что мы столкнулись в бою, но зла между нами не было. Что креат до конца честно выполнял свой долг. «Мертвые сраму не имут» — пытался как мог перевести я, переиначивая смысл под местный менталитет. Ещё я говорил, что поступая так я избавляюсь от лишних обид у сильных бойцов и их лишней мести — вот это местные хорошо понимали. Только уточняли: «А поможет?» — «Ну, не навредит». — Отвечал я.
4.20. Последний рейд Проныры
Миришли за неделю вылечился, но не восстановился, и мы оставили его поправляться. Вылет начался традиционно — упрыгали подальше во Фронтир, обошли пограничные аварские патрули, занырнули в приаварье. А дальше всё пошло наперекосяк. В очередной пустой системе нарвались на патруль пограничников. Те нас шуганули. В следующей системе болталось пара фрегатов и несколько приватиров. Мы вышли с неожиданного для ававрцев направления — фрегаты были далеко. Рядом оказалась только пара погнавшихся за нами аварцев. Не то, чтобы они очень рассчитывали нас догнать — так, гнались для порядка. Нам снова пришлось прыгать не слишком удачно. И в следующей системе нас тоже встречали. В системе был крейсер с сопровождением, но основные силы были далеко и, потому, нам не опасны. Сравнительно близко оказалась пара аварцев из нерегуляров. Один даже вышел на дистанцию торпедной атаки и пустил среднюю торпеду. Мы от неё ушли на форсаже, бросив в заслон пару противоторпед. Снова прыгнули. В следующей системе снова нарвались на нерегуляров. Удачно пристроили среднюю торпеду в борт аварцу: «А нечего нас с трассы отжимать! Вот и вопи теперь на всю систему о своей беде! А мы попрыгаем отсюда, раз уж здесь нам так не рады!» Прыжки приближали нас к обитаемому космосу, и мы раз за разом нарывались на патрули — похоже наши набеги аварцам надоели, и они решили взяться за нас всерьёз. Ну как всерьёз — это не совсем военные, больше похожи на боевое крыло одного из кланов. В этот раз нас вынесло к погранцам, нерегуляры оказались далеко. Нас попытался перехватить один из корветов. Мы обменялись гостинцами. Его гостинцы мы перехватили. А он нашу среднюю торпеду — нет. Так что оставили мы его в плачевном состоянии — проще на переплавку сдать, чем ремонтировать. Остальные нас в покое, разумеется, не оставили. Фрегат нас догонял-догонял, и почти догнал. Перед самым прыжком нас догнали его торпеды — сразу две средних. Специальные, совмещённого действия. Рванули они, и когда мы уходили в гипер. Прыжок вышел не расчётный. Как уж мы там летели — я до конца не понял. Нырнули мы «глубже» чем обычно, были в гипере как-то долго, и, наконец, вывалились.
Не все звёзды одинаково полезны. Это в общем-то понятно. Одни большие и яркие — светят и греют, другие маленькие и холодные или старые, сгоревшие — еле тлеют и фонят. У одних есть обитаемые планеты, у других — нет. Но есть звёзды, где находиться человеку очень неполезно. Вот мы к такой и выпрыгнули. Звезда была не слишком массивна — примерно как Солнце, но гораздо, гораздо меньше размером — с крупный астероид — и сильно фонила. Я думаю, что в рентгеновском диапазоне, может быть жёстком ультрафиолете или гамма-излучении.