Сам же я предпочитал больше времени проводить укутанный одеялами в тепло натопленной комнате, лишь изредка проверяя, как и на что тратится моё золото. И вот наконец два новых платья и костюмы для Альфонсо были готовы, так что переживающий за нашу встречу Гонсало Чакон предложил устроить её сегодня вечером, чтобы не откладывать ещё дальше, и я согласился. Пришлось конечно переодеться в красивую, но не очень тёплую одежду, но ради одного вечера — это можно было и потерпеть.
Так что на руках Бернарда, который словно заботливая мать, укрыл меня одеялами до самого зала, где будет проходить знакомство и только когда мы подошли к двери, он убрал с меня накидки и отдал их слугам, которые нас сопровождали.
— Думаю я Бернард, что нужно перебираться туда, где теплее, — пожаловался я ему, — может быть Сицилия?
— Там денег не заработать синьор Иньиго, вы сами мне об этом говорили, — пробасил швейцарец.
— Закончим дела здесь и сразу поедем принимать Аликанте, — нехотя согласился я, — пожалуй и правда хватит нам прохлаждаться, пора уже заняться серьёзными вещами.
— Вы называете это отдыхом сеньор Иньиго? — изумился Бернард, — да вы только и делаете, что ездите те по своим делам.
— И ничего не зарабатываю при этом! — наставительно поднял я указательный палец вверх.
Тот не стал ничего отвечать, лишь недоумённо покачал головой.
Тем временем он внёс меня в комнату, где на диване рядом с женой Чекона сидели два взволнованных ребёнка. С Кларой Альварнаэс мы конечно познакомились в первый же день и она также была счастлива, что я решил потратить на инфантов свои деньги, так что сейчас явно их настраивала к важной встрече.
Изабелла в своём зеленом платье, хоть и выглядевшим изрядно поношенным, но чистом и опрятном, выглядела словно маленький ангел: золотистые волосы, милое личико ребёнка и зелёно-голубые глаза, характерные для представителей династии Трастамара. Всё говорило о том, что буквально через десяток лет, она превратится в прекрасную девушку.
Альфонсо же был непоседливым, с быстрыми движениями мальчиком и теми же глазами, что и у сестры. Он постоянно ёрзал и смотрел то на жену Чакона, то на огромного Бернарда, который вошёл к ним в комнату.
— Инфанты, позвольте вам представить нашего доброго ангела, — вперед вышел Гонсало Чакон, — благодаря которому мы больше не мёрзнем и едим досыта, его сиятельство Иньиго де Мендоса.
— Инфанты, я рад приветствовать вас, — я склонил голову, стараясь не улыбаться, чтобы не напугать их своей улыбкой.
— А почему граф, такой некрасивый карлик? — поинтересовалась у Чакона Изабелла со всей своей детской непосредственностью.
В комнате тут же настала тишина, а управляющий испуганно посмотрел на меня, но я поднял руку, останавливая его и ответил ей сам, очень спокойно и мягко.
— Господь привёл меня с таким телом в этот мир дитя моё, но дал взамен идеальную память и острый ум. Вот, например, ответь мне, сколько надо совершить действий, чтобы засунуть корову вон в тот сундук?
Показал я жестом на стоявший рядом с ними предмет.
Изабелла удивилась, Альфонсо задумался, как впрочем и взрослые вокруг.
— Два, Изабелла — это же так просто, — ответил я сам на этот вопрос, — открыть сундук, засунуть туда корову. Так что правильный ответ — два.
Дети изумлённо на меня посмотрели, а взрослые несмело улыбнулись, поняв, что это была шутка.
— Или сколько нужно действий, чтобы засунуть в этот же сундук козу? — поинтересовался я у ребёнка.
Она задумалась, затем смело подняла руку и показала мне два пальца.
— Два! — ответила она.
— Неправильно Изабелла, — я притворно грустно покачал головой, — три.
— Но почему-три-то? Когда с коровой было два! — изумилась она.
— Чтобы засунуть козу в сундук, нужно сначала вытащить оттуда корову, — улыбнулся я и её глаза широко расширились в понимание такой простой вещи.
— Вот, если будете хорошо учиться и слушаться сеньора Чакона, то вырастите такими же умными, как и я, будете такие задачи на раз-два щёлкать, — обрадовал их я.
Дети вдохновенно закивали, явно впечатлённые моими способностями.
— На память о нашей встречи я бы хотел, чтобы вы приняли от меня небольшие подарки, — я посмотрел на Чакона, и тот жестом позвал слуг.