— Я изъясняюсь на десяти языках сеньор, так что наверняка смогу ответить вам на любом, на каком говорите и вы.
Скрытое оскорбление понял только дедушка и маркиз де Вильена, лёгкая улыбка с лица которого тут же слетела, но его родственник явно не был столь же умён, как он, поскольку не понял, что я весьма скептически отозвался о его умственных способностях и продолжил говорить мне дерзости.
— На каких же сеньор? — на его лице появилась издевательская улыбка, — языке коз? Свиней или собак?
Я покачал головой и мирно заметил.
— Пожалуй я переоценил свои силы сеньор, поскольку на тех языках, знание в которых сейчас высказали вы, я не могу говорить. Прошу меня простить за мою самонадеянность.
— Такая же бесхребетная тряпка, как и все Мендоса, — фыркнул тот, — ни яиц, ни горячей крови в венах.
Дедушка потемнел лицом и собрался ответить, но я успел первым.
— Сеньор, я к сожалению, пока не знаю вашего имени, но спешу вас заверить, что обязательно узнаю его и запомню, — спокойно и умиротворяюще заметил я, — поэтому попрошу вас лишь об одной вещи.
— Это о какой же⁈ — изумился дворянин.
— Не умрите пожалуйста раньше того времени, когда я вырасту, — спокойно и не повышая тона голоса, ответил я ему с улыбкой, — уверен, у нас будет о чём с вами поговорить.
Собеседник недоумённо посмотрел на меня, фыркнул и сказал, обращаясь к родственнику.
— Идём Хуан, этот разговор меня утомил.
С этими словами он повернулся и пошёл дальше по коридору, а маркиз де Вильена бросив на меня задумчивый взгляд, пошёл за ним.
— Что это за неотёсанная обезьяна? — ровно тем же тоном, каким я разговаривал с незнакомцем, я поинтересовался у дедушки, когда они скрылись с глаз.
— Младший брат Хуана Пачеко — Педро Хирон, — ответил глава семьи, и ласково посмотрел на меня, — вот можешь же когда хочешь. Почему не можешь также разговаривать с отцом? Только без скрытых оскорблений, конечно.
— Если вы ваше сиятельство хотите, то я могу конечно, — развёл я руки, — но вы ведь понимаете, что скрывалось за моими словами?
— Более чем Иньиго, — кивнул он, — ладно об этом позже, идём, я вижу, что нас зовут.
Один из слуг, кланяясь маркизу подошёл и сказал, что Его высочество готов нас принять.
— Идём, — бросил он и пошёл следом за слугой, и я на руках молчаливого Бартоло.
Когда мы вошли в небольшой зал, то неестественность происходящего сразу изумила меня. Пол был целиком застелен толстыми коврами, кругом лежало много набивных подушек, а из всей видимой мебели в комнате европейского короля был только низенький стол, чтобы с него можно было лёжа, доставать фрукты и закуски.
Рядом с ним как раз и возлежали на подушках двое мужчин в просторных белых арабских одеждах. Первый худой, небольшого роста, коротко стриженный и какой-то нервный, поскольку часто и коротко смеялся пока мы подходили ближе, второй же был идеалом мужской красоты: длинные, чёрные словно смоль волосы, гордый профиль и крепкое тело, я уже молчу про лицо, которое явно привлекало к себе множество женских взглядов. В общем он выглядел таким, как и должен быть король.
— «Странно тогда почему у него проблемы с женщинами, — удивился я, — с такими-то данными».
— Его высочество Энрике, к вам маркиз де Мендоса и граф де Мендоса, — объявили нас, когда мы оказались прямо напротив обоих мужчин и поклонились.
— Граф? — тут же изумился мелкий из мужчин, — не помню, чтобы я жаловал графство семье Мендоса.
Моя челюсть едва не упала на пол, поскольку тот, на кого я не мог даже подумать, что это король, из-за крайне скажем так весьма посредственной внешности, им на самом деле оказался.
— Король Арагона, Альфонсо V наградил моего внука графским титулом за его заслуги при работе на Святой престол, Ваше высочество, — ответил дедушка с поклоном, но голосом полным достоинства.
— А да, мне говорили об этом, — вспомнил король, поморщившись и окинув меня задумчивым взглядом, — мне он кажется весьма привлекательным женихом, да Бельтран?
Он обратился с вопросом ко второму мужчине.
Тот весьма осторожно заметил.
— Ваше высочество, кого же вы наметили в жёны сеньору Иньиго? Поскольку мне кажется, что нужно быть весьма достойным человеком, чтобы получить титул по заслугам, а не по рождению.
— Намекаешь Бельтран, что я до сих пор тебя не наградил им? — поморщился капризно король, — да меня Пачеко на ужин съест, если я тебе передам какие-то земли.