Сам же парень пока этого явно не осознавал, так что заливал своё горе в вине и беседах с Бартоло, чему я пока не препятствовал, ведь мы были в дороге, а вот когда показались стены Аликанте, я честно предупредил Хуана, что с сегодняшнего дня он становится трезвенником.
— Я сын короля! — возмутился он на моё заявление, — вы не можете мне указывать граф.
Я лишь улыбнулся на этот дерзкий выпад, зато Бартоло схватил его за руку и быстро стал шептать что-то на ухо, отчего лицо инфанта стало стремительно белеть, а вскоре он боялся даже смотреть в мою сторону, отводя взгляд.
— «Но на самотёк это дело нельзя оставлять, — совершенно очевидно понял я, — эти влюбчивые юноши, начинают меня уже утомлять, за глаза хватало одного Бартоло, теперь добавился ещё один в коллекцию».
Размышляя, с кем поговорить на этот счёт, я и не заметил, как мы въехали в город и со всех сторон радостно закричали здравицу в мою честь. Пришлось вынырнуть из раздумий, открыть занавеску и махать всем жителям города, благодаря за их поддержку.
Инфант при виде всего этого, ещё больше задумался.
Доехав до дома, я с радостью встретился с сеньором Альваро, который сразу же заверил меня, что в городе всё спокойно и все очень ждали моего возвращения.
— Инфанта поместите рядом со мной сеньор Альваро, — попросил я его, — и Бартоло переселите рядом, эти двое за время пути спелись, а мне нужно, чтобы Хуан был всегда под присмотром.
— Конечно сеньор Иньиго, я это понимаю, — кивнул мой управляющий, здороваясь с племянником и Бартоло, которые его также радостно приветствовали.
— Я вам подарок купил в Сарагосе, — вспомнил я, — попросите, чтобы Алонсо вам его отдал.
— Сеньор Иньиго, благодарю вас! — управляющий радостно вскрикнул и благодарно поклонился.
— Писем из дома не было? — отмахнулся я от его жеста благодарности.
— Было только одно, от дона Иньиго, ждёт на столе в вашей комнате, — ответил он.
— Пойду почитаю, затем как обычно, ванная и лёгкие закуски.
— Конечно сеньор Иньиго, я распоряжусь.
Оставив суету внизу, где все приветствовали друг друга и обменивались новостями, тоже радостный моему возвращению швейцарец донёс меня до комнаты и раздел, после чего протянул письмо от дедушки. Его я вскрыл сам и быстро пробежался по написанным строкам.
— «Хорошо, что хотя бы тут всё без изменений, — хмыкнул я, дочитав его до конца».
Дедушке пришло письмо от сеньора Альваро, о том, что я заболел и он осведомлялся о моём здоровье и беспокоился не прислать ли ко мне своего врача. В остальном письмо мне новых новостей не принесло, так что вечером я решил написать ему, что со мной уже всё в порядке и ему не о чем беспокоиться.
Буквально через пару часов ко мне потянулись дворяне города, которых сжигало любопытство, поскольку непостижимым образом сплетни по миру, в котором не было Интернета, тем не менее разлетались с огромной скоростью. Уже все знали, что я ужинал с королём и королевой Наварры, так что людей просто жгло любопытство узнать об этом из первых так сказать рук. Я никому не отказал, всем подробно всё рассказывал, поскольку на этих людях ныне зиждилась моя власть в городе, так что поддерживать с основной городской верхушкой нашего небольшого города хорошие отношения, было вложением в моё спокойное будущее. Люди уходили от меня довольные, что я уделил им время, несмотря на то, что только что приехал и слухи с новой силой разлетались по городу.
Самый долгий разговор у меня состоялся с верховным судьёй и то только потому, что он оказался компетентен в одной области, в которой я был профаном.
— Говорите сеньор Алькальде, что сеньорита Паула очень недурна собой и принимает у себя мужчин крайне выборочно? — задумчиво погладил я подбородок.