— Тогда несмотря на горечь твоей утраты, я бы хотел узнать, как продвигается то дело, которым я просил вас обоих заняться? — поинтересовался я, зная, что оба мудехара ни во время моего путешествия в Сарагосу, ни после моего возвращения, даже не пошевелились, чтобы встретиться с пиратами или же начать сбор золота, чтобы вернуть мне долг. Поскольку один из них был нужен мне для этих контактов, пришлось второго убить, как я и планировал, через поножовщину в портовой таверне, а заодно потрясти их квартал силами городской стражи, чтобы напомнить мудехарам, какое место они занимают в городе. Поэтому не удивительно, что Аббас на следующий же день пришёл ко мне.
— Капитаны не против разговора, но им нужны гарантии, — сказал он мне то, чего я не знал.
— Какие? — лаконично поинтересовался я.
— Чтобы вы вышли в море, — сказал он, — и встретились с ними в одной бухте, где не будет свидетелей вашей встречи.
— А не сильно ли много они просят? — спокойно поинтересовался я.
— Таково их условие, — со вздохом ответил он, явно обманывая меня, глядя при этом прямо в глаза.
— Что же, мне нужно подумать, — ответил я, и он поклонившись, попрощался.
Едва мавр вышел, как я позвал Бернарда.
— Сеньор Иньиго?
— Избавься и от него тоже, — приказал я, — бестолковое существо, не понимающее с кем имеет дело.
— Слушаюсь, — кивнул швейцарец.
— Скажи Бартоло пусть принесёт мне письменные принадлежности и лично потом доставишь моё письмо Хуану Рамосу, я поселил его и его людей на ферме рядом с городом, — продолжил я, — он нужен мне.
— Всё сделаю сеньор Иньиго, — кивнул Бернард.
Вскоре письмо было готово, и швейцарец унёс его вместе с приказом подстроить убийство Аббаса ибн Фазиха. Араб, сначала казавшийся мне здравым человеком, оказался на деле недалёким и глупым. Поскольку умный человек давно бы сделал выводы, после знакомства со мной, а особенно оценил все те усилия, которые я прилагал, показывая свои знания относительно их религии и обычаев.
* — Поистине, Аллаху принадлежит то, что Он забрал, и то, что Он даровал, и всему Он определил свой срок… так проявляй же терпение и безропотно переживай утрату в надежде на награду Аллаха.
** — Да сделает Аллах большой награду твою, и да пошлет тебе прекрасное утешение и да простит того, кто у тебя умер.
27 августа 1456 A. D., Аликанте, королевство Арагон
— Сеньор Иньиго, вас хочет видеть сеньор Антонио, — вошёл ко мне в комнату Бернард, когда я музицировал с Паулой, — говорит срочно.
— Сделаем перерыв, — я посмотрел на девушку, которая отложила свой инструмент, а затем взяла мой, с поклоном мне и вошедшему в комнату мужчине, уйдя за дверь.
— Доброе утро сеньор Антонио, — поприветствовал я явно чем-то обеспокоенного мужчину, — что такого произошло, что вы в столь ранний час приехали ко мне?
— Какой-то мудехар изнасиловал и убил сначала христианскую девушку, а затем иудейку, положив их вместе крестом, видимо совершая какой-то свой ужасный ритуал, — взволнованно сказал он, — я знаю, что вы противник насилия сеньор Иньиго, но если мы не предпримем быстрых мер, то город взбунтуется. Народ уже собирается на площади, и что странно христиане также негодуют о смерти иудейки, как и христиане о неверной.
— Мавр? — я сделал вид, что удивлён, — есть свидетели, чтобы вы не ошиблись?
— Куча сеньор Иньиго, — кивнул он, — мало того, он после этих ужасных злодеяний ещё и скрылся в квартале мудехар, бросив орудие убийства, их обычный кривой кинжал.
— Ваши предложения сеньор Антонио? — поинтересовался я у него.
— Пока не начались погромы, самим провести обыски, аресты и дознания, — решительно ответил он, — к тому же в этом случае, народ нас поддержит.
— Спускайте на мавров всех псов сеньор Антонио, — я сделал вид, что подумал и ответил ему, — а имущество самых богатых и, разумеется, причастных к этой трагедии, мы поделим между собой.
На лице дворянина появилась лёгкая улыбка.
— Ах, сеньор Иньиго, как же с вами приятно иметь дела, — вздохнул он, — это было моё второе предложение к вам, а вы на него ответили, хотя я его вам даже ещё не предложил.
— Умные люди сеньор Антонио, думают одинаково, — немного польстил я ему, — выполняйте свой долг, а о деньгах поговорим позже.
— Слушаюсь ваше сиятельство, — он склонил голову и вышел из комнаты.
Вслед за его уходом ко мне вошла Паула.
— В городе и правда неспокойно сеньор Иньиго, — обратилась она ко мне, — даже отсюда слышны крики.
— Тогда останься на ночь у меня, — кивнул я, но видя, как радостно распахнулись её глаза, пришлось обломить этого прекрасного ангела множества человеческих пороков, — ты просто будешь ночевать в другой комнате и всё.