Они вытащили модуль, медленно подвели его к нижнему гнезду, проверили положение и осторожно втолкнули на место. И снова он как будто вошел не полностью.
- Или мы ошиблись с другими, или придется рискнуть и подтолкнуть его, сказал Ворон.
- Только осторожно! - вмешалась Хань. - Они прочные, но не слишком. Именно поэтому их приходится защищать.
Модуль сидел в гнезде с небольшим зазором, и они пытались, слегка подталкивая, вставить его то так, то этак. Козодой совсем уже было отчаялся, но тут Ворон нечаянно качнул модуль, и тот сел в разъем и зафиксировался.
- Эй! Он вошел! - вскричал кроу, изумленно уставившись на дело рук своих. - И ничего!
Внезапно в наушниках раздалось пощелкивание, попискивание, жужжание.
- Это на всех частотах! Выключите радио! - прокричала Хань, с трудом перекрывая шум. - Считайте до ста и включайте ненадолго, пока не услышите, что стало тихо!
В призрачно-темных недрах незнакомого корабля и без того было достаточно мрачно, а в полном молчании было еще хуже. Козодой по крайней мере мог видеть Ворона и невольно подумал о том, каково сейчас Хань. Отключив связь, она оказалась полностью отрезана от окружающего мира.
Досчитав до ста, они с надеждой включили рацию, но щелчки причиняли такую боль, что никто не мог выдержать больше нескольких мгновений. Упражнения в счете грозили затянуться до бесконечности.
В темноте Хань наощупь нашла руки Танцующей в Облаках и Молчаливой. Их прикосновение было для нее единственной реальностью, если не считать шороха собственного дыхания. Никогда еще она не чувствовала себя такой беспомощной и только сейчас поняла, в какой степени она зависит от остальных. Это открытие ей совсем не понравилось, и к тому же она никак не могла уяснить себе, что же произошло. До сих пор ни один человек не был внутри такого корабля, не считая колонистов девять столетий назад, - но они были всего лишь грузом.
В мозгу у нее вспыхивали ужасные предположения. Не подходит питание... Короткое замыкание... А возможно, огромный корабль оказался слишком сложным для Звездного Орела и таким же чуждым, каким его разум был для нее.
Не отпуская руки Хань, Танцующая в Облаках повернулась и взглянула в темноту, скрывающую недра корабля. Вдруг она охнула и, крепче сжав руку китаянки, затеребила остальных. Наконец Колль повернулась и увидела то, что так поразило Танцующую в Облаках.
Вдали змеились огоньки, они росли, приближались, разбегались во всех направлениях, а спустя мгновение стало ясно, что это такое.
Светильники по краям висячих мостиков загорались секция за секцией, и вскоре вся пещера древнего корабля была освещена мягким переливающимся светом.
Они попробовали включить радио. Помехи все еще были слышны, но теперь они стали гораздо тише.
- Слышит меня кто-нибудь? - спросила Рива Колль. Ее голос дрожал, хотя она старалась говорить уверенно.
- Я слышу. - Голос Козодоя звучал немногим лучше.
- Мы тоже, - откликнулись сестры Чо. - Разве это не великолепно?
- Мы тут чуть не сдохли, - простонал Сабатини. Танцующая в Облаках принялась подталкивать Хань, пока та не поняла, чего от нее хотят, и не включила рацию. Они сделали перекличку.
- А здесь ничего, - доложил встревоженный Ворон, когда Танцующая в Облаках сказала ему, что снаружи включился свет.
- У нас по-прежнему темнота, но я чувствую какую-то слабую вибрацию, сказал Козодой. - Как вы там?
- Еле живы, - ответила Хань, и голос ее звучал не так, как всегда. Исчезла ее обычная язвительная самоуверенность. Девочка перепугалась насмерть, подумал Козодой. В конце концов она все-таки человек.
Их прервало странное бормотание. Сначала оно было очень высоким, потом стало понижаться, словно кто-то искал подходящую тональность. Наконец оно прекратилось, и незнакомый голос спросил:
- Есть кто-нибудь на связи? - Он звучал немного не по-человечески, словно бы запись мужского голоса проигрывали на слегка пониженной и постоянно меняющейся скорости. Эффект был потрясающий.
- Есть, - ответила Хань. - Это ты. Звездный Орел?
- Звездный Орел... Да, я отождествляю себя с этим именем. Это.., затруднительно. Слишком много, слишком много всего и сразу. Все идет ко мне... Я стал таким огромным! Мне.., нелегко.., сосредоточиться на моем первоначальном сознании.., отграничить себя. Но я пытаюсь.., пытаюсь...
- Нам надо попасть на мостик, чтобы включить питание и системы жизнеобеспечения, - сказала Хань. - Это возможно?
- Вполне. Но сначала необходимо закрыть крышку люка и задействовать изолирующие цепи. Отсек командного модуля должен быть подвешен в вакуумной изоляции и защищен от ударов и вибраций.
- Ты слышал, вождь? - спросил Ворон. - Понимаешь, о какой штуке он говорит?
- Теперь да, - ответил Козодой. - Мы все время на ней стояли.
Сперва они оба приняли эту плоскую часть пола за своеобразный помост. Сойдя с нее, они подняли пластину и поставили ее на место. Козодой растерянно огляделся:
- Но я не вижу креплений.
- Отойдите. Активирую запорный механизм, - предупредил корабль. Сквозь отверстия в пластине высунулись зажимы, раскрылись и слегка подтянули ее внутрь. Козодой решил, что это какое-то магнитное или вакуумное уплотнение.
Они выбрались наружу и не без труда установили и частично завинтили громоздкую крышку. И снова корабль попросил их отойти, а потом огромная плита сама собой довернулась и встала на место.
- Теперь на мостик, - сказала Хань. - Ворон, ведите нас к верхнему люку.
После путешествия по коридорам и пандусам они вышли наконец в воздушный шлюз, ведущий на мостик, - полукруглое помещение размером примерно двадцать на тридцать метров. Вдоль стен из вороненого металла, возле приборных панелей и трех приземистых пультов, выстроенных в линию, стояли кресла для операторов. Сетчатые, с низкими спинками и без подлокотников, они выглядели весьма неудобными.
- Придется принести со старого корабля что-нибудь получше, - сказала Танцующая в Облаках. - Здесь не очень-то уютно.
- Довольно скудно, - критически заметила Рива Колль. - Такой большой корабль, и даже негде уединиться.
- Не вижу ни кухни, ни туалета, - пожаловалась Манка Вурдаль. - Не особенно приятное местечко.
- Сейчас я загерметизирую помещение мостика, - сообщил Звездный Орел. Влажность будет понижена, а содержание кислорода, наоборот, чуть выше нормы, но, пока я получше не разберусь в устройстве систем этого корабля, вам, как и мне, придется обходиться Тем, что доступно. Со временем я смогу устроить вас поудобнее. Трансмьютеры просто огромны, наверное, у них невероятные возможности, но я не знаю, как с ними работать. И надо обеспечить более удобную связь с мостиком. Я прикажу ремонтникам позаботиться об этом. Боюсь, что первое время еда будет отличаться не слишком высоким качеством: мои пищевые программы предназначены для малого трансмьютера на старом корабле и здесь не особенно полезны. Ваши скафандры в состоянии справиться с жидкими отходами жизнедеятельности, но для всего остального вам придется приспособить что-нибудь самостоятельно. Пока на всем этом корабле один-единственный туалет - на старом корабле, который лежит в грузовом отсеке.
- Что он называет трансмьютером? - спросила одна из сестер Чо.
- Такой большой корабль нуждается во многом и в то же время вынужден экономить пространство, - объяснила Хань. - Трансмьютер - это устройство, которое перестраивает молекулы по заданному образцу и делает точную копию любого предмета. Все, что мы ели на старом корабле, было сделано именно так, и, например, вчерашний салат вполне мог оказаться изношенными частями корабля или выхлопными газами двигателя. Здесь ничто не пропадает зря. Хирурги на Мельхиоре использовали небольшие трансмьютеры, чтобы ускорить работу надо мной. В определенной степени мы все этому подверглись. Например, наши татуировки - именно поэтому они кажутся одним целым с кожей и от них невозможно избавиться.
Каждый, кто попадал на Мельхиор в качестве заключенного, носил на лице узор из тонких линий. У всех, кроме Хань, он был серебристым, а у нее отливал красным металлом. Рисунок был строго индивидуален для каждого человека, а его цвет определял право доступа к определенному уровню. Только Ворон, Вурдаль и Сабатини не носили этих татуировок, но у них на Мельхиоре было другое положение.