Роджер пожал плечами и, оглядываясь, пошёл к предложенной ему лошади. Забравшись в седло, он, всё ещё грустный, поравнялся с Филиппом, который неотрывно следил за Хеленой. Та скрестила руки на груди и носком туфли пинала камушки на дорожке.
— Хей, дочка, — позвал король Гардиан, — с наездником абсолютно иначе, чем одной. Не так страшно. Попробуй.
Хелена зверем взглянула на отца, а тот насмешливо улыбался.
— Нет, папа, благодарю, — прошипела она. — Я останусь здесь.
И, крутанувшись на каблуках, Хелена ушла, не дожидаясь, когда гости уедут.
— Своенравная девчонка, Гардиан, — прокомментировал Элиад Керрелл.
— Она ненавидит лошадей, — объяснил Арт с видом, будто это что-то само собой разумеющееся, — скорее согласится без своего дурацкого макияжа или в платье, которое выбрала мать, в люди выйти, чем сесть в седло. Но её реакции весьма забавны, не находите?
Элиад ничего не ответил, немного скривившись. Он такие сцены своим детям не позволял. Филипп, сидевший по левую руку от отца, вдруг спрыгнул на землю. Роджер Кейз удивлённо открыл рот.
— Прошу меня простить, — сказал Филипп, поклонившись всем собравшимся и никому в отдельности, — но я остаюсь.
Взгляд Элиада Керрелла не предвещал ничего хорошего, но его, явно готового прошипеть что-то, опередил смех Гардиана Арта. Все обратили взгляды к нему, но король Санаркса не нашёл нужным объясняться.
— Как хотите, молодой человек, — произнёс он со снисходительной улыбкой, не переставая посмеиваться и поглаживая бороду. — Надеюсь, вы найдёте, чем себя занять. А теперь, — обратился он к остальным, — нам пора. Иначе не успеем до начала дождя.
— Открыть ворота! — сильным голосом скомандовал генерал Кейз, и вся охотничья свита двинулась вниз по широкой тропинке.
Филипп смотрел им вслед, сожалел, что не может услышать разговор отца с Гардианом Артом. Даже если ему не дали бы его подслушать — это ведь не собрание! — Филипп хотя бы попытался. Но сейчас нужно было сосредоточиться на другом. Ночью у него созрел план, и неожиданно главной фигурой в нём стала девочка, которая казалась ему не заслуживавшей внимания. А теперь Филипп шёл сквозь парк, оглядываясь на развилках. Ему нужно было её найти.
Хелена тем временем бесцельно бродила по дорожкам, проводя пальцами по листве остриженных в ровные кубы кустов. Она выкинула подаренную Роджером розу, сняла обруч и теперь держала его в руках, разводя дужки так далеко, что он должен был уже сломаться, но дурацкое украшение оставалось целым. Лишь один цветок слегка распустился.
В парке было на удивление тихо. Так непривычно для места, обычно переполненного снующими туда-сюда слугами и рабочими, прячущимися придворными. И в этой тишине мысли становились чётче и яснее. Хелена хотела избавиться от них, заглушить любым способом, забыть и успокоиться. Если бы прошлую ночь и всё, связанное с Роджером Кейзом, можно было стереть из жизни, она бы сделала это, не раздумывая. Но время назад не поворачивалось, память не подводила, и приходилось держаться изо всех сил, чтобы не разбиться окончательно.
А тут ещё отец снова нашёл повод подколоть её за боязнь лошадей. При всех. Прошло шесть лет, а он всё ещё считал это смешным!
В раздражении фыркнув, Хелена вдруг застыла: краем глаза она уловила движение, будто была не одна, — и обернулась. Филиппа Керрелла Хелена узнала мгновенно. Он был на другом конце тропы, смотрел на неё, а её сердце сжалось, дыхание перехватило. Они остались одни, совсем как она хотела, узнав, что Филипп прибудет на Санаркс.
Это походило на один из давних снов. Филипп приближался, неотрывно глядя на неё, не спеша прошёл под цветочной аркой и оказался совсем рядом. Хелена смотрела на него насколько могла серьёзно и осмысленно. Сейчас что-то должно было произойти. Что-то… Должно было…
— Вы не поехали на охоту? — с участием спросила она и удивилась, когда голос послушался с первого раза.
Филипп не ответил, глянул по сторонам и, отбросив всякие формальности, сказал:
— Мне нужно поговорить с тобой.
Точно должно было!
— О чём? — Хелена неуверенно крутила обруч. Её взгляд бегал, пока она пыталась угадать причину, но Филипп не спешил.
— Прогуляемся? — предложил он и улыбнулся.
Хелена согласилась. Она хотела взять его под локоть, но вместо этого скрестила руки на груди и отвернулась. Вместо ожидаемой окрылённости от его близости Хелена чувствовала лишь нарастающую тревогу.
Они свернули из закоулков парка на широкую дорожку, которая обрамляла весь сад, деля его на равные сегменты, и недолго шли молча. Филипп бросил короткий взгляд на Хелену, которая, глядя в никуда, пыталась распустить ленточную розочку, и скрестил руки за спиной.