Олег Рябченко опираясь, босыми, детскими ногами, поднялся по литой из неизвестного зеленоватого металла лестнице, попав в странное царство. Тут оказались свалены битые мониторы, поломанная клавиатура, мышки и прочая дребедень.
Валялись также изрядно расколошмаченные роботы, довольно уродливые и неуклюжие на вид. И так из комнаты в комнату.
- Что за странное место! –Проворный Рябченко глянул на двери и прочитал: " Если ты еще жив, посмотри на эту свалку. Неужели тебе хочется тоже стать мусором или обратить в прах другого индивида. Помирись: ведь жизнь прекрасна!"
Мальчик топнул босой ножкой и проворковал:
- Что тут комментировать! Еще не много я расплачусь и попрошу прощения. – Пацан-терминатор подскочил, и прокрутившись в сальто, пропел. - Мне хорошо, мне хочется смеяться! А счетчик щелкает, мне все равно! В конце пути придется рассчитаться!
Тут Олег Рябченко напрягся, похоже, что впереди кто-то порвал паутину. Значит все-таки враг рядом и развязка близка. Он ощутил себя школьником, стреляющим горохом из трубки в учителя. И хочется долбануть и страшно. Теперь надо идти самому, рассчитывая, что инстинкт подскажет правильную реакцию.
Раскачиваясь, и загребая босыми ножками, писатель-пацан побежал вперед. Мальчик, чувствуя угрозу, пропел:
- Пиф, паф, не попал! Зайка серый ускакал!
Юный воитель мчался, раскачивая корпус. По пути он вдруг споткнулся об рога разбитой люстры. Досадное происшествие, но именно это спасло мальчику-офицеру жизнь. Заряд пролетел над ним и разворотил стену, посыпалась плитка. Ударило острием по голой огрубевшей пятке воителя-пацана.
Олег Рыбаченко вскочил, спрятавшись за робота. Он видел, как мелькнул силуэт противника. Будь у него оружие солиднее музыкального ключа, враг был бы мертв, а так оба сгустка пролетели мимо. В ответ раздался издевательский смех. С самого верху рухнул подвешенный за проволоку робот.
Фрасс перекатился, стреляя в движении, но арматура мешала и ему. Магический сгусток опалил мальчишке-писателю волосы. Он, этот пацан ушел, отклонившись от очередного гостинца, затем ему обожгло голую, загорелую лодыжку боевого ребенка.
Зацепило
Босая подошва у раненного мальчишки покрылась волдырями.
- Скотина! Это ведь не "кирзачи"! Такую кожу испортил! - Проорал юный офицер-малолетка, чтобы скрыть боль. Кость, похоже, цела, но ответные выстрелы отрока-писателя прошли мимо цели.
- Мажешь примат! - Рявкнул Фрасс.
- "Молоко" полезно растущему организму! - Выдавил любитель черного юмора Олег Рябченко.
Потом они снова обменялись залпами. Превосходство врага в специфическом опыте сказалось и малолетнему писателю-офицеру обожгло грудь, отбросив к груде металла. Он метнулся к квадратному киборгу. Защита оказалась ненадежной, магический заряд пробил его насквозь, но Олег Рябченко успел вскочить и пальнув пылевое облако. Вице-генерал также перемещался.
Мальчик-офицер ощутил боль от резкого движения, похоже, перебито как минимум два ребра. Хотя это не первое его ранение, главное не потерять сознания.
Играет марсельеза, снова магия расчищает воздух, удар пришелся подобие мини-комбайна. Нет, он уже достал. Олег Рябченко стреляет, ориентируясь на вспышку и стараясь предугадать движение. Сверху один за другим падают электронные болванки. Впрочем, конструкции такие, что больше подходят для фильма ужасов, чем служения разумным существам. Вот и босоного мальчика-офицера ударило, да так что чуть не отключило.
Правда вычурный мат со стороны вице-генерала также свидетельствует, что и сановника задело. А что он думал, что мальчишка совсем уж желторотый.
Проехав на животе, четыре метра Олег Рябченко перевернул робота и выплюнул три последних заряда. Противник заскулил, дал залп в ответ.
Вставив колечко, и перезарядив ключ, юный воитель швырнул во врага разбитую "клешню" робота. Должно быть, попал или, по крайней мере, отвлек, желтые магические росчерки лишь покоробили камуфляж.
В зале почти ничего не было видно, горел металл, глаза слезились, а легкие разрывало. Тут юный воитель Олег почувствовал, что проваливается в бездну: сознание стало гаснуть. Чрезвычайным усилием воли он ухватил свет за хвостик. Быстро-быстро сплел себе канат, и подтягиваясь вытащил себя на поверхность. Пробуждение совпало с такой сильной болью, что малолетний телом Рябченко громко за стонал. Кроме того, ему отказало юное тело, рука не двигалась. Из-за тумана приближался Фрасс, он вскинул свой ключик, ядовито-зеленые глаза сверкнули: