Простота, это настоящее. То настоящее, которого он так давно (а может и никогда вообще) не видел. А ведь именно в ней зарождаются самые искрение, самые нежные, самые здоровые чувства.
Но кому он это расскажет. Его читателям это не будет интересно. Им надо взрыв, фантазию. Им надо от него нечто такое, что может взбудоражить кровь без алкоголя. А не это. Этого он не напишет. А если и напишет, то никто не будет читать. Вот такая она, правда, о современном мире. В мире разврата, фальши, вранья. В мире, к которому он никогда не был и не будет готов вполне. Но в тоже время, в котором он имеет хорошее имя, приличное состояние, статус. Но все это без любви. Без той простоты, которую он видит сейчас в глазах этой девушки.
– О чем ты думаешь? – спросила Ален, глядя на мужчину.
– Да так, ни о чем – отмахнулся тот.
– Нет, ты о чем-то задумался. О чем?
Ей интересно. А сколько раз он вот так вот задумывался возле своей жены, и она хоть бы один раз спросила его об этом. Хотя бы раз. Нет. Ей было не интересно. Ей было интересно только то, чем интересовалась она. И не более. А его мысли, его душевные страдания ее не интересовали от слова совсем. Более того, Юнта сердилась на такую «размазню». Ибо не пристало солидному джентльмену страдать. Он должен быть железным, каменным. А не «бабой».
Поэтому, Роан боялся сказать девушке, о чем он думает. Его страшила одна мысль о том, что Ален будет смеяться над этим. Или еще больше, пошлет его куда подальше, и больше никогда не захочет с ним встретиться.
2
– Покажешь мне, когда-нибудь как ты пишешь? – спросила Ален. – Черновик. Или записки, какие-то.
Роан долго молчал. До этого его никто о таком не просил. И он даже не знал, что ответить на такой, казалось пустяковый, вопрос.
– Ну, я даже не знаю, будет ли тебе интересно – начал, словно оправдываясь, он. – Конечно, я могу тебе показать. Но зачем оно тебе?
Да, Роан, как и большинство творческих людей, был суеверен. Причем очень даже сильно. И для него каждое слово, каждый жест иногда имел значение. Поэтому, и не удивительно, что он так отреагировал.
– Конечно, будет – утверждала девушка. – Мне всегда интересно что-то новое. Я, кстати, хочу снять одно видео. И если что, то ты мог бы помочь мне.
Роан сразу же подумал: «хочет, чтобы ее «подтолкнуть», то есть раскрутить надо. Вот для этого она и знакомилась!».
– Хорошо, я попробую. Но все мои друзья сейчас на отдыхе. И когда они приедут пока неизвестно. Но, потом я мог бы тебе помочь.
Глаза Ален расширились, и округлились.
– Ты это о чем? Я имела ввиду, чтобы ты пошел со мной, и подержал камеру. Вот и все. Зачем мне твои друзья!
Какая оплошность. Как стыдно. А ведь он подумал, что она ищет себе покровителя. О боже, сейчас будет конец. Но Ален только посмотрела с укором, и добавила.
– Не бойся, я ничего такого от тебя не буду хотеть. Это было бы слишком уж низко для меня. Я просто хотела тебе кое-что показать. А заодно и сделать несколько снимков. Вот и все.
– Прости, я не то подумал.
Роану было стыдно. Он уже не рад был, то пришел. Уж лучше бы он провел этот час в номере, нежели так опозориться. Но что сделано – то сделано. И его уже не вернешь.
– Да ладно. Ничего страшно. Каждый имеет право думать и воспринимать как ему угодно. Просто странно, что ты так сразу подумал. Тебя с такими вопросами часто донимают, да?
Роан молчал. А что ответить? Сказать правду. Нет, ну уж нет. Может соврать. Да, но зачем. И он просто решил сменить тему.
3
Вдруг, Роан посмотрел в сторону. Ему показалось, что кто-то за ним следил. Но это всего лишь показалось. В действительности возле кафе было много незнакомых людей, проходивших мимо, входящих и выходящих из самого заведения.