***
В семнадцать часов я надела симпатичный сарафан в горошек, взяла пирог и вновь позвонила в соседнюю дверь.
Сергей мне обрадовался. Я вручила ему двухтомник воспоминаний о войне, найденный в книжном шкафу тёти Таи и шарлотку.
– С днём рождения, – сказала я.
Он пригласил меня войти. На кухонном столе стояло блюдо с запечённой в духовке рыбой, дымилась картошечка с маслом, посыпанная укропом, стояли тарелочки с оливками, нарезанным сыром, огурцами, помидорами и болгарским перцем, хорошее вино. Белое, как я люблю. Сергей разлил его в бокалы.
– С днём рождения, – сказала я чокаясь.
Пожелала соседу здоровья, счастья, чаще видеть дочь, найти своё место в гражданской жизни. Выпили больше – язык у этого обычно сдержанного мужчины развязался. И он начал изливать мне душу.
Говорил о том, как воюя в одной из дружественных нам восточных стран, мечтал вернуться домой, к жене и дочери. Рассказал, как вернулся, а выяснилось, что ждала его только Настенька. Жена нашла ему замену – мужичка небедного, а главное – такого, который постоянно с нею рядом. Как сначала испытывал боль, особенно сильную оттого, что ведь не с прогулки вернулся, а с войны.
Прошло почти полгода прежде, чем он смог принять то, что если не дождалась – значит, не любила. Сейчас он благодарен жене за всё лучшее, что в их жизни, за Настеньку. Рассуждал как старик, как сторонний наблюдатель: «Она ж молодая женщина, конечно, без ласки трудно». Но в глазах его таилась невысказанная боль, которую он лишь пытался замаскировать красивыми и правильными словами. Глаза отражали больную душу.
Я слушала молча, боясь прервать поток откровения. Испытывала двойственные чувства. С одной стороны, мне приятно, что Сергей со мной общается как с другом. Или даже как с психологом. С другой – когда я смотрела в его ореховые глаза, любовалась густыми волосами с лёгкой проседью на висках, мне хотелось быть для него не другом, не психологом. Хотелось стать его любимой женщиной. Единственной, необходимой.
Он говорил о том, что телесные раны смог залечить, а вот нормальной работы найти не удаётся. Забирал как-то Настеньку из школы. На посту охраны сидела семидесятилетняя бабуля. Как она сможет защитить детей, если вдруг террористы? Но понимал, что работа в охране не для него, хотя ему неоднократно предлагали места в охране офисов и торговых центров. Сам не понимал толком, чем хотел бы заниматься.
Играла тихая музыка, мы немного потанцевали. Мне хотелось, чтобы он меня поцеловал. Если быть до конца честной, то я и к большему готова. Но поняла, что если между нами что-то и произойдёт, то не сегодня.
Весь следующий день я думала о Сергее. Как наяву ощущала запах его парфюма и сигарет, запах его кожи. Просто наваждение. Я вновь чувствовала сильные руки на своей талии. Мне нравилась лёгкая небритость Сергея, хотя когда я вижу по телевизору, например, ведущего Андрея Малахова, то мне всегда хочется его побрить. Хотя как ведущий он мне очень даже нравится.
Не работалось и не писалось. В растрёпанных и рассеянных чувствах я лазила в интернете, разглядывая достопримечательности разных городов, мечтая о том, куда я полечу, когда пандемия закончится. Я не слишком люблю пляжный отдых, тюленье валяние на берегу. Мне гораздо ближе музеи и картинные галереи. Ещё я люблю многокилометровые пробежки по городам пешком. Без группы туристов, в одиночку. Мой бывший муж как-то произнёс по отношению ко мне: «Для бешеной собаки семь вёрст не крюк». Разве так говорят о любимой женщине?
Впрочем, теперь мне ясно, что Мишка меня никогда не любил. Для него это был лишь спортивный интерес. Женщины в его руки падали гроздьями, он ведь неотразимый красавец. А во мне его привлекло то, что меня пришлось добиваться. Да ещё и соревноваться при этом со своим другом Виталиком. С ним они учились вместе в школе и дружили с первого класса. Когда за мной стал ухаживать Виталий, тут и у Мишки проснулся ко мне бешеный интерес.
Кстати, Виталик живёт хорошо. Коренной москвич, он уехал в деревню, завёл фермерское хозяйство. Весьма успешно продаёт яйца, молоко, творог, сметану, сыры какие-то необычные, с пряностями. У него трое детей, с женой они хорошо живут, дружно.
«Эх, дура ты, Сашка! Надо было Виталика выбирать. Каталась бы как сыр в масле. Сидела бы на свежем воздухе, писала свои книжечки, питаясь натурпродуктами. Хотя… его жена вроде сама за скотиной ухаживает».
В молчаливой задумчивости бродила я по туристическим сайтам. Я никогда не знаю, что меня зацепит или «торкнет», или «вштырит», как выражался мой бывший…