Я всё продолжала повторять свою не сложную молитву, уже не сильно надеясь. Прошло не знаю сколько времени… Без интреса опустив взгляд вниз я увидела , что обе мои ноги в порядке. И какая-то необузданная радость накатилась на меня, невиданный энтузиазм и прилив сил. Я выдохнула всю гниль из лёгких и вроде стало чуть лучше.
Удар , ещё удар. Я даже не поняла что это такое. Сердце. Это моё сердце . Пять минут назад оно молчало. Я стала обращаться к Богу, уже не сомневаясь в его существовании : раскаиваться, просить о помощи и благодарить за его доброту.
И вдруг как заученный стих я чётко выдала в своём сознании : «Богородице Дево, радуйся, Благодатная Марие, Господь с Тобою; благословена Ты в женах и благословен Плод чрева Твоего, яко Спаса родила еси душ наших»
Если бы я могла плакать, я плакала . Но я не могла , это будто была не я. Это будто была параллельная реальность. Я куда провалилась и вся мерзость в миг исчезла, погрузив меня в блаженный сон.
Глава 3
Вероника
Клиническая смерть, три недели в больнице и стопроцентная уверенность в том, что мне срочно нужно в церковь.
Саша был внимателен как обычно. Вытряс всю душу из врачей, не стесняясь пользоваться своим положением. Если бы он только мог понять, что они не виноваты. Мне помочь они не в силах, это выходит далеко за их компетенцию. Но ему, идейному коммунисту я даже боялась заикнуться об этом. План был таков - как-то не умереть в больнице и хотя бы в стабильно удовлетворительном состоянии вернуться домой.
Я вернулась в свою квартиру. И казалась, та беззаботная жизнь бунтующей девушки , вообще была не про меня. Теперь бы выжить, не до саботажей. Но всё же дома теплее, уютнее и легче. Первой, у кого я решилась попросить помощи в странном вопросе была мама, отец был рядом. Но я его не боялась, не стеснялась, я просто торопилась не умереть.
- Мама, ты не знаешь где есть поблизости церковь? Действующая.
Мама, не поняла. Быстро переглянулась с отцом и спросила:
-А тебе зачем?
-Хочу крестик освященный приобрести.
-Ника, ты что?
-А что?
Включила я свою дерзость, которая служила мне верным щитом от осуждения.
-Давай, мы сделаем вид, что этого разговора не было. Вера - опиум для народа! Ты разве не слышала?
Как зомбированная произнесла мама. Папа неодобрительно молчал.
В принципе было утопией ждать от них понимания. Я даже не стала вступать в спор, мне нужно сберечь свои силы.
В первый же день без снотворных, мне приснился кошмар. Одна из кровавых ночей. Ничего особенного - я пью кровь людей… Получаю от этого невероятное удовольствие, пожалуй, это даже лучше чем секс с любимым. Моим жертвам этот процесс тоже невероятно приятен. И в той реальности это всё выглядит вполне нормально. Но не сейчас. В моём нынешнем сознании это дикий ужас, который охватывает каждую клеточку моего тела. Я боюсь себя, я не верю, что это я и даже боюсь на секунду поверить в то, что это была реальность. Бьюсь в припадке и истерике, которую не сдержать и вновь закрыть глаза я отказываюсь. Не сплю день, не сплю второй, кофе пять раз в сутки. Но всё это не выход, потому что чудовища и вампиры сидят в каждом углу моей квартиры даже во время бодрствования. В конце концов заканчивается тем, что я лежу и просто смотрю в потолок и по прежнему боюсь сомкнуть глаза. Саша не выдерживает, по блату достаёт какие-то «больничные» таблетки и выдаёт мне дозу. Я сплю почти двое суток.
Я просыпаюсь, я разбита, на меня косятся родители. Я поспала, это безусловно плюс, но чувствую на этих таблетках долго не протянуть. И опять одна мысль в голове - мне срочно нужен батюшка, нужна церковь. Я не знаю точно зачем, но уверена он мне поможет. Моя уверенность в этом крепка и безапелляционна. Но долбанные коммунисты взорвали все церкви в Москве. Теперь я кажется понимаю зачем. Чтобы плодить всякую нечисть безнаказанно. Главное не высказать своё предположение родным и особенно Плоткину.