Какой... ужасный цвет...
Прижав ладонь к лицу, чувствую что-то подступающее к горлу. Ни то тошноту, ни то слёзы.
Такой красный... кровь...
Не только небо и облака, само солнце выглядит искажённым болью. Похоже, случилось что-то действительно страшное. То, что может принести лишь война.
Война... Смотрит ли ещё кто-нибудь сейчас в это страшное небо? О чём думает этот человек или вампир? Почему... никто не понимает... ценности жизни?
Обернувшись в поисках мантии, о которой мне напомнил кровавый закат, не могу припомнить, где оставил её. Со мной стало твориться что-то странное. Память становится отрывчатой. Я забываю или не замечаю, как оказываюсь в той или иной зале, что делаю и почему.
Обеспокоенный, я обхожу часто посещаемые залы, не обращая внимания на скучающие в компании друг друга скелеты, и нахожу её сложенной на постели.
Как я мог о ней забыть? Она ведь так... важна для меня?
Присев на край, аккуратно складываю мантию на коленях, провожу пальцами по золотой вышивке. Прижав колени к себе, я зарываюсь носом в белый пушистый мех. На миг кажется, что он должен пахнуть сладко, однако от него исходит мой собственный запах книг и чернил. Она значит для меня что-то важное — я всегда был уверен в этом. Чувство тепла, что она даёт мне, я никогда не забуду. Скользнувшие по щекам горячие капли и боль в горле лишь подтверждают мои мысли. То ли потерянная память меня тревожит, то ли сон, то ли возникшее из ниоткуда чувство утраты чего-то важного. Это чувство из моего прошлого, иначе и быть не может.
Зачем же... я цепляюсь за него? Один... в пустоте с кусочком воспоминания. Но пока этот кусочек со мной, мне ничего не страшно. Совсем ничего... и мне вовсе не одиноко, пока он со мной...
Дышать становится трудно. Но я не могу разомкнуть объятия, приносящие спокойствие и тихую боль. Мне всё равно не нужно дышать, чтобы жить. Какая-то знакомая боль и темнота. Вязкая и вовсе не пустая. Её я ощущать не хочу. Стерев слёзы, я ложусь на одеяло не размыкая рук. Слегка покашляв и придя в норму, закрываю глаза.
Мне ничего не страшно...
Крепче обняв мантию, я проваливаюсь в сон. Странный сон только из голосов.
«Пожалуй, загляну сюда как-нибудь...» «Не хочешь, чтобы я покидал твою скромную компанию?» «Было весело, верно?» «От этих чувств тебе не убежать».
***
Проводив красный закат тоскливым взглядом и ощутив, как кровь течёт по венам, я не могу отогнать мысли, стайкой кружащиеся вокруг воспоминания о светлом сне.
Алый... Цвет крови до безумия мне нравится и что-то такого же цвета я ужасно ненавижу. Точнее... так было раньше. Или сейчас по-прежнему...
— Кагоме, скажи, какое значение у алого цвета?
Мой голос разрушает угнетающую тишину. Ветер развивает голубоватые волосы девушки, сидящей рядом. Стоя на краю крыши, мне не увидеть её лица.
— Для вампира? Или для человека? Только для тебя? Или меня?
— Хочешь сказать... для каждого он значит что-то своё...
— Так и есть. Я думаю, алый — цвет истинной любви. Любви, способной изменить судьбу и любое сердце, пойти на жертву или смерть, переродиться, создать новые или восстановить старые узы, вытерпеть самую страшную боль и потерю, способную придать сил в любой момент и изменить весь мир.
Выслушав и обдумав ответ, задумчиво говорю:
— Ты сильно переоцениваешь любовь.
— Если ты так считаешь, значит, когда-то испытал именно такую любовь. Так же, как и я любила одного вампира. Моя любовь была безответной. А твоя, брат?
«— Что пишешь на этот раз?
— Да так... история любви одного несчастного вампира.
— Про тебя, Рицу? Ты же говорил, что в кого-то влюблён».
Сжав руку у сердца, опускаюсь на колено. Боль ядовитым цветком распускается внутри, расплетая стебли и шипами въедаясь в надрывно бьющийся орган.
Оно и так мертво, хоть и бьётся... почему так болит?..
— Ты жив, но внутри мёртв. Смотри... прогнившая чёрная кровь. Это твоя боль.