Пожалуй, легче и правда укусить его, чем успокоить. Притянув писателя за руку и обняв, я погружаю клыки в его шею. Дёрнувшись, он не пытается вырваться, сжав руки на разделяющей нас тонкой спинке дивана. Закрыв глаз, я теряюсь среди опьяняющего и утоляющего боль тепла. Несмотря на холод кожи, кровь почти обжигает. Нет, она как раз разжигает во мне странное чувство. И мне настолько становится легко, что я не могу оторваться. Впервые чья-то кровь настолько увлекает меня. Всё-таки укус в шею это другое. Можно почувствовать чужое биение сердца, что затмевает собственное. Хватка принца костей ослабевает, но прерваться сразу я не могу. Лишь когда он окончательно теряет сознание. И то лишь потому, что мне не нужно столько крови, сколько требуется мёртвым вампирам.
Такое лёгкое чувство... без боли... Если бы ещё не жжение внутри.
Опустив беловолосого обратно на диван и поплотнее укрыв, я задумываюсь, что делать со следом укуса. Особого смысла перевязывать не имеет, так как уже скоро он исчезнет. Регенерация у принца костей хорошая. Обняв себя за плечи и уткнувшись носом в рукав рубашки, я наслаждаюсь недолгим покоем.
Тепло и покой... странно... мы с ним жаждем одного и того же, но по разному. Я согласен быть один, а он... Как тепло... я мог бы растаять в этих ощущениях. Почему-то кажется, что только кровь писателя такая необычная. Куда вообще девается бессмертие? В кровь? Тело? Душу? Не хотелось бы забрать себе хотя бы частичку... от боли оно не избавит... Мм, а может моё сердце больше не заболит?..
Рассвет скользит по лицу, заставляя взглянуть на себя.
Цвет... что ярче золота. Только солнце может подходить под это описание. Но глаза принца костей... они не ярче, а живее, наверное. Такой искренний взгляд, что сам начинаешь чувствовать те же эмоции, что и он. Может, это в нём и нравилось королю...
Опустив взгляд и убедившись, что писатель спит, я обхожу диван и присаживаюсь на край. И положив локти на колени, переплетаю пальцы, задумчиво смотря на них.
Сад костей... кровавый сад... загадка.
«Один из крови мира положит светлое начало,
Другой в забвенья путь отправится навечно с ним».
Связано ли это с пророчеством? Мне все больше кажется, что оно касается принца костей и меня... совпадение, наверное. Оно может объяснять то, что меня заставили за ним присматривать. Он даже знает о скверне, сдерживающей мою силу. Да и чем-то с писателем мы похожи. Оба не помним прошлого, но имеем рядом кого-то, кто знает о нём, но не говорит. Для меня Кагоме, для него Фэль. Оба хотим найти в этом мире свой кусочек счастья и оба имеем слабость к красному цвету. Ему причиняют боль воспоминания о друге, а мне мысли о том, кого люблю или ненавижу. Правда ему нравится белый, а мне красный цвет. Кости и кровь... совпадение.
«Судьба сгореть в агонии из тысяч душ настала».
Можно ли сказать, что тот вечер за костром, когда в его глазах я видел сгорающее время, имеет отношение к строкам? А для меня... это война?
«В сей хрупкий час из лживой правды».
Потерявшись в своих воспоминаниях, настоящем и мечтах, писатель находится в шатком состоянии. Сейчас на него может повлиять кто угодно, просто сказав пару слов. А что на счёт меня? Я сам не знаю своё прошлое, лишь слова Кагоме и мои неуверенные ощущения. А ещё голос в голове...
«Когда для жертвы приготовлен ядовитый лепесток,
Окрашенный холодной болью».
Совпадение...
Протянув что-то неопределённое, я наблюдаю за бледнеющими облаками.
Золотой цвет... цвет ярче золотого...
Почему-то мои воспоминания как-то странно отзываются на эти слова. Что-то неясное и печальное, а потом раздражающее.
Может, я солнечный свет не люблю, потому что вампир?
Положив голову на сплетённые пальцы, прикрываю веко.
Я хочу вспомнить того, кого хочу убить. У меня возникает странное чувство, словно что-то не так. Ведь это я совершил грех, я предатель. Так кто же может вызывать у меня такое сильное чувство ненависти?
— Люблю настолько сильно... что ненавижу...
Чем больше думаю, тем сильнее понимаю, что это именно то, что я чувствую.