Поднявшись, я подхватываю его за руку, так как, запутавшись в мантии, парень едва не падает. Да ещё и недовольно ворчит о том, что неуклюжесть делает животных милыми.
М-да. Кому-то определённо нужно поспать ещё. Но так даже легче. Пусть я и знаю, что отсрочка недолгая.
По пути вниз всё время приходится следить, чтобы не выспавшийся пленник не споткнулся и не слетел кубарем со ступенек. Спустившись же, я осматриваю местность на наличие посторонних. Ничего особенного. Ветер мягко приминает траву, колышет цветы и разносит лесные ароматы по округе. По небу плывут и отбрасывают на поляну тени облака. Деревья немного в стороне шуршат кронами. Просто поразительно спокойное место. Залюбовавшись, я теряю принца из виду. Чудом нахожу его по яркой алой мантии у кромки леса и подхожу ближе. Писатель указывает мне на тенёк под одним из крайних к поляне деревьев. Я бы с уверенностью сказал, что сейчас он пьян. Полусонный, медленный и неуклюжий, к тому же не замечает меня.
— И что дальше?..
Писатель хмурится, смотря на то место.
— Вот тень, садись сюда, — говорит он.
— А я здесь причём?..
Тем не менее я сажусь, прислонившись спиной к стволу. Всё равно заняться нечем, пока выгуливаю ангельскую зверушку. И неожиданно парень падает мне на колени, устраиваясь поудобнее и используя мантию как одеяло.
— Ты!..
Прикусив язык и почувствовав кровь, я вздыхаю.
А чего я ожидал?..
Взглянув на мгновенно уснувшего писателя, я замечаю, как ветерок приятно ласкает кожу и перебирает волосы, как ярко и тепло светит солнце, играя лучами сквозь листья, как мягко шуршат деревья и блестит трава. Пение птиц немного расслабляет, как и запах цветов. В отличии от крепости, здесь царствует жизнь. Она чувствуется в каждом шорохе, каждом движении. Наверное, если бы не он, я никогда не обратил бы внимания на красоту вокруг. Даже парящая в облаках крепость выглядит отсюда таинственно и красиво, ведь не скажешь, что она полна костей. Посмотрев на писателя, замечаю, что его волосы разметались по траве. Вспомнив их окровавленный цвет, я пропускаю прядь сквозь пальцы.
Белые как снег... но совсем не холодные. Их так легко окрасить в любой другой цвет, как и самого писателя легко настроить на разные эмоции. Интересно, они такие с рождения? Или выцвели со временем? Слишком чистый и яркий белый, чтобы это было так. Белый... цвет смерти.
«Я не верю... что он стал вампиром... не может быть...»
Тогда я просто пошутил.
Если бы тогда я не шутил, не услышал бы ответ, смог бы решить сейчас, как поступить? Смогу ли я сам решить, что делать? И однокрылого ангела я теперь понимаю, по крайней мере, её действия. И слова Кагоме... Правда меняет всё, узнав что-то, ты должен нести ответственность и принять решение. Но что мне делать? Если я расскажу правду, Широ ввяжется в войну. Или опаснее оставить его медленно умирать?
Иногда возникает ощущение, что он медленно угасает. Как светлячок, что светит ярко и тепло в ладонях, то едва видно в холодной темноте, как одинокую звезду на ночном небе, до которой не дотянуться. И изменить его колебания очень легко. Всего несколько слов.
Вот только... засветится ли он... или померкнет вовсе? Всё зависит от моего решения.
Положив правую руку на согнутое колено, я задумчиво касаюсь щеки писателя.
Такой тёплый, совсем рядом... так и хочется защитить его. Странное ощущение. Как если бы он был светом всего мира. Но это не то, что я чувствовал когда-то. Это что-то, что испытывал Король. Так почему... случилось подобное?
Прикрыв глаз, я стараюсь расслабиться. Тревога, ожидание и смятение высасывают из меня все силы.
«— Давно минуло время нашей встречи. Я рассчитывал более никогда не тревожить его. Ведь тебе безразличен сей мир и судьба собратьев. Так, что привело тебя на поле боя, если от борьбы ты отказался ещё более пятисот лет назад?
— Я не понимаю, о чём ты говоришь?
То, что передо мной стоит Повелитель, не вызывает никаких сомнений. Медленно подняв руку, отчего вампиры разом устремляют голодные взоры на нас, он всего лишь проводит рукой по волосам. Мне совсем не нравится происходящее: кажется, одно его движение и меня убьют. Он и правда нынешний Повелитель.