Заночевать решили у некрутого склона, с нависающим над порогом, куском скалы. Местные горы вовсю пестрели такими импровизированными балконами и закутками, что не могло не радовать. Ночевать на продуваемой всеми ветрами возвышенности не хотелось вовсе.
Наверное, когда-то давно, тут столкнулись две могучие горные гряды, засыпав бесчисленным количеством горной породы, окрестности и склоны. Спустя тысячи лет, пространство меж склонов было заполнено льдом и слежавшимся за века снегом, образовав всем известным малый Лохаррский ледник.
Были они уже давно за границами Империи, без официальных приказов, а значит ничем не отличались от бандитов. Три стрелы, и три трупа покатились бы вниз по каменным склонам, присоединившись к тому немалому количеству несчастных, что когда погибли здесь в боях или по своей нелепой оплошности.
Бергвейн вернулся с разведки до наступления темноты, притащив с собой пару тушек снежнокрысов, неведомо где пойманных, но оказавшихся очень кстати.
- Вот. Мелочь, но приятно. А то надоело обсасывать сушеное мясо, господин лейтенант.
Он бросил мёртвых зверьков на каменный пласт, на котором они расположились. Сверху над ними нависала скальная плита, а со стороны Империи, несколько крупных камней защищало от ветра. Странно, но на высоте было гораздо спокойнее и проще, чем в лесах и ещё не растаявших мокрых снегах у подножия скал. Настолько достали каждого из них постоянные дожди и туманы, да водяная хлябь под ногами.
Со скал открывался отличный вид. Отсюда Аррен, на границе зрения, видел погасающие на ночь огни Коори-Омат, места с которого однажды началось их самоубийственное приключение. Огни гасли, остался лишь один. Наверное, неугомонный и трудолюбивый кузнец, снова методично ковал железные кирки, забыв о времени. Задумавшись, Аррен не обратил внимания, что Бергвейн заговорил с ним.
- Господин лейтенант? Слышите меня? – Бергвейн заканчивал разделывать тушки снежнокрысов.
- Да, Бергвейн. Я отвлёкся.
- Ничего, сегодня поспите подольше, Феннар дежурит первый. – Следопыт огнивом поджёг деревянную стружку, раздул, и аккуратно выложил сверху мелко порубленную на щепки древесину. – Всё. Бревнышко только одно у нас осталось. Садитесь, господин лейтенант, из этой мелочевки похлебка быстро приготовится.
- Ты что-то говорил.
- Да. За нами следят. – Буднично ответил следопыт. Аррен вопросительно приподнял брови. – Вы правы были, крысы, наверное. Кого-то отправили за нами. Без понятия, где он забрался и почему я ничего не услышал, но фигуру я видел там, метрах в двухстах и вниз по склону.
- Он бы так просто не показался.
- Ну значит хотел, чтобы я его заметил. Может выловить эту мышь тощую. – Улыбнувшись сказал Бергвейн.
- Тощую?
- Ну да, фигурка тонкая, словно каким корсетом стянули. Из Арбалета выстрелишь, так стрела навылет пробьёт. Если не промахнуться.
- Пусть следит. – Тут уже следопыт вопросительно смотрел на командира своим заросшим лицом– Какое у него может быть задание? Проследить за нами, да доложить, что мы хотя бы попытались.
- Ну – дёрнул Бергвейн плечами, -наверное, это логично.
Аррен вновь посмотрел в сторону Коори-Омат. Огни кузни погасли, оставляя после себя неизвестную чернь и пустоту. Бергвейн приоткрыл крышку маленького котелка и в воздухе вокруг мимолётно пахнуло мясом с какими-то травами, мешочек которых таскал с собой старый следопыт.
Ели по очереди и в молчании. Оставался у них только один нерешенный вопрос, который висел в воздухе. Наконец, Феннар, смотрящий во все ещё белую, в свете ночи, гладь ледника, спросил.
- Господин лейтенант, Вы решили, как попробуем забрать у племени девочку, когда доберемся до ахерского поселения?
Аррен посмотрел в спину своему десятнику и кивнул ему, пусть тот и не обернулся.
- Я пойду и попрошу, Феннар, постараюсь всё объяснить.
- Вы меня извините, господин лейтенант. – Вмешался следопыт. – Но последнее время ваши идеи одна лучше другой, не знаю даже, какую поставить на первое место. Прям так один и пойдёте в лагерь к ахерам? Да об этом песни петь будут, и неважно, чем всё закончится!
Они засмеялись.
3.
Они лежали на снегу на границе ледника и осматривали поселение, которое напоминало военный лагерь, нежели место пригодное для жизни. Смерть и нищета, нищета и надежда на выживание. Ахеры, словно репей за шерсть, цеплялись за остатки своих земель, где они могли, нет не жить, прозябать и существовать.