Часть зрителей изо всех сжимала веки, боясь даже представить, что может случиться. Родители спешно оттаскивали детей куда подальше, а самые смелые стремились помочь бедолаге.
Всё случилось в тот момент, когда камеры смартфонов были уже направлены на главного героя, а те, кому надо, отошли на безопасное расстояние. Что стало виной – острый камешек, торчащая из асфальта железка или исчерпавшие запас прочности вены, уже давно переросшие все разумные пределы – никто не знал.
Парень сделал свой последний шаг, шумно и тяжело выдохнул, и его тело, словно воздушный шарик, наполненный водой, плюхнулось на землю, как и много раз до этого. Только теперь оно не отпружинило обратно, и на удивление беззвучно лопнуло, накрыв всё вокруг волной крови.
Наблюдатели немного не рассчитали расстояние. Видимо, никто и представить не мог, что смерть героя станет настоящим взрывом, а кровь – осколками, пусть и не способными навредить. Улица сразу же наполнилась криками – женскими, детскими, мужскими… Люди, только что считавшие себя всемогущественными, в панике разбегались в разные стороны. Кто-то ещё и оставлял за собой шлейф из рвоты, не выдержав такого зрелища.
Глеб впервые с момента первого кровопускания, почувствовал какое-то недомогание. Сердце заколотилось в несколько раз быстрее обычного, где-то рядом с ним, а может и прямо в нём, закололо, а руки затряслись так сильно, что если бы сейчас вернулся писк, он точно бы не смог попасть ножом в нужное место.
Он одним из первых бросился к остаткам тела. Снова напрашивалось сравнение с воздушным шариком – на асфальте просто валялась тонкая оболочка, покрытая кровью. Не было видно ни костей, ни органов, ни чего-либо ещё. И оставалось только гадать, куда всё это делось – разлетелось по сторонам или исчезло задолго до этого.
Глеб машинально повернулся в сторону дома Альбертыча. В лучшие времена он весело выруливал из-за угла, когда договаривался о встрече и поездке на рыбалку, на дачу или куда-то ещё. В голове Глеба всё смешалось. Настоящее, прошлое, возможное будущее – он словно забыл, что Альбертыч сейчас лежит у себя дома, точно так же раздувшийся и взрывоопасный. Глеб искренне верил, что его лучший друг вот-вот выбежит из-за угла и увидит весь этот кошмар. А если уж он маленькой ранки на пальце боится до потери сознания, то от такого вообще инфаркт получит.
А когда он наконец взял себя в руки и осознал весь ужас ситуации, он бегом понёсся к другу, обещая себе по пути придумать способ спасения. Должна же быть возможность хоть как-то безопасно спустить кровь…
Приблизившись к дому, Глеб по привычке бросил взгляд на окно второго этажа – оттуда частенько выглядывал Альбертыч, почти свисая вниз, ведь жена всегда ругалась, если хоть немного сигаретного дыма попадало в квартиру.
Вот только на этот раз окно было закрыто, а место дыма заняли кровавые подтёки, ещё совсем свежие, бегущие по стеклу медленными ручейками. Глеб схватился за голову и изо всех рванул себя за волосы, стараясь сдержать крик.
Он опоздал. Он упустил все возможности, тянул слишком долго, боялся испортить отношения с одним из самых близких людей. Глеб уже слишком много терял в своей жизни. Жена давно умерла, дети ещё раньше покинули город, а внуков он вообще видел от силы раз в год. И если бы не Альбертыч, если бы не друг детства, до сих пор остававшийся рядом, Глеб давно бы стал апатичным злобным стариком, слишком сильно увлекающимся алкоголем.
Можно было хоть в самый первый день схватить Альбертыча за руку и проткнуть вену ножом. А можно было и позже, намного позже. Времени решиться было более, чем достаточно. Ну закричал бы он, ну испугался, ну в обморок бы упал. Но неужели верный друг не смог бы простить такую мелочь, которая не только спасла бы жизнь, а ещё и улучшила бы её?
Глеб, пошатываясь и не совсем осознавая себя, как робот зашёл в ближайший магазин, взял с полки бутылку водки, кинул кассиру несколько каких-то купюр и ушёл. Что-то кричали вслед, даже догнали и схватили за руку, но Глеб даже не моргнул в ответ. Он просто дошёл до ближайшей скамейки, бессильно плюхнулся на неё и сделал несколько глотков, совершенно не замечая вкуса. А потом ещё… и ещё…
Зазвонил телефон – сын решил поинтересоваться, как там поживает старик.
— А с чего ты вдруг заинтересовался? – сухо спросил он.
— Ну как с чего, - по-доброму ответил сын, - я волнуюсь же. Эпидемия эта… ты ведь лечишься, да? Не терпишь?
— Не терплю.
— Просто у нас тут один… - сын замолчал, подбирая слова. – умер от этого. Видео выложили, там такой ужас…