Мы были рады Вашему зарождающемуся успеху у сионистов. Уже слишком поздно? Письма братьев из Палестины весьма серьезны, но в то же время полны решимости. К сожалению, они не так «политичны», как Вы. Эта жесткость, это сумасшедшая тяга к борьбе. Ваше мнение: никакого территориального разделения, потом будет видно – вполне понятно. Но как это осуществить? Кажется, любой путь теперь ведет к насилию. Пример для происходящего во всем мире?
Всего
Ваш Карл Ясперс
The Beacon Press, 25 Бикон ст., Бостон, 8, Массачусетс – написали мне по поводу перевода «Идеи университета», предлагают 10 % отчислений и гонорар в сумме $100. Право на перевод принадлежит Вам. Я посоветовал издательству обратиться к Вам и госпоже Вейль4, которая, кажется, серьезно продвинулась в работе над переводом. Теперь наконец я могу написать об этом открыто. В Германии американцы запрещают мне любую передачу прав на перевод. Прямо сейчас мне не помешали бы и сто долларов, так как мы на нуле. Прилагаю письмо и свой ответ.
Из издательства Вам пришлют экземпляр моей книги5, напечатанный на древосодержащей бумаге, которая весит чуть меньше. Но прошу: читайте ее постепенно, когда у Вас будет настроение, такую книгу невозможно прочитать за один присест. Меня ужасают мысли о том, что она может стать для Вас наказанием.
1. От 8 апреля 1948 г., предположительно, в связи с переездом в Базель: «Поздравляю, с наилучшими пожеланиями, удачи, bonne chance. Ханна».
2. См. п. 64, прим. 2.
3. Во время летнего семестра 1948 г. Я. читал по три лекции в неделю о «Проблемах мировой истории философии». В рамках этого курса он, очевидно, впервые упомянул о своей идее осевого времени.
4. Анна Вейль.
5. Jaspers K. Philosophische Logik. Erster Band: Von der Wahrheit. München, 1958.
67. Ханна Арендт Карлу Ясперсу18 апреля 1948
Дорогой Почтеннейший,
Как прекрасно отправлять это письмо на новый, совершенно новый адрес. Тем временем я увидела (старый добрый Aufbau1, который я так часто браню) Ваши прощальные слова2. Меня поражает, с какой непоколебимой уверенностью Вы отвергаете все то – и всегда точно можете определить, что именно следует отринуть прямо сейчас, – что могло бы привести ко лжи. И с каким мастерством Вы наносите удар сразу с двух сторон.
Прекрасно и то, что наконец я могу написать «по делу». Итак: выплат за «Вопрос о виновности»3 пока нет, за исключением очень маленькой суммы в $34. Я боюсь, томик вышел слишком поздно, кроме того Dial Press не очень много для него сделал. Партнер издательства, который ко мне обратился, недавно, как раз когда вышла книга, так серьезно прогорел с другим своим партнером, что после нашей встречи отправился не в редакцию, а к адвокату и в суд. Остальные же почти не занимались рекламой, а я не могла вмешаться, поскольку никогда до этого не имела с ними дела. Между тем Pantheon4 (Курт Вольф) хочет переиздать «Духовную ситуацию времени» совместно с английским издателем, это превосходная идея. Курт Вольф хотел бы также (как я пыталась Вам однажды намекнуть) получить «Психопатологию», но по американскому обычаю в сокращенном виде. Я предполагаю, он обратится к Вам напрямую, он твердо намерен отправиться в Европу и непременно Вас найдет.
Я несколько раз писала в Гейдельберг, что получила лишь вторую часть «Логики». Как чудовищно читать такую книгу с середины, Мсье как раз приступил и читает с большим воодушевлением, я не смогла решиться на подобное и надеюсь, что каким-то образом получится взять книгу с собой на каникулы. Вероятно, все же есть возможность получить недостающую первую часть.
Штернбергер как раз написал, что Вы позаботились о договоре на мои эссе с Ламбертом Шнайдером. Я действительно была очень тронута. Я пишу, как давно собиралась, чтобы сказать (поскольку Вы в этом так хороши): Вы даже не представляете, как я глупа во всех вопросах, связанных с деньгами. Поэтому гораздо разумнее будет, если Вы сами – если получится – поговорите с Куртом Вольфом, хотя он мой хороший приятель. Он очень умен, не богат, но владеет хорошим и авторитетным издательством, если подумать, он совершенно спокойно мог бы меня обмануть. Но это вовсе не упрек. Дело просто в том, что он получает удовольствие от игры, а я, увы, нет. Пока Вы были в Германии, это не имело большого значения, но теперь я по-настоящему напугана, стоит только представить, что теперь я, при всем моем материальном легкомыслии, Ваш представитель.