Тем временем на причалы Рейкьявика высаживалась русская пехота. Порядок в порту и на берегу гарантировали орудия «Полтавы» и двух эсминцев. Русские корабли встали на рейде, местные власти получили недвусмысленный ультиматум в полном соответствии с общепринятой практикой «политики канонерок». Английский гарнизон еще оказывал эпизодическое сопротивление, но чисто порядка ради. Немногие подразделения отступили в глубь острова, но все прекрасно понимали, это временно. Ресурсов для партизанской войны у них нет, а местные и так смотрят косо. Как говорят в Малороссии — «дурных нема». Тем более, в небе барражировали русские истребители. Специально для тугодумов подсказка — где-то в море крейсирует авианосец и явно не в одиночестве.
Глава 23
Потсдам
12 октября 1940. Грегор Штрассер.
Канцлер орал. Его лицо побагровело, налилось кровью, взгляд выкаченных на лоб глаз пугал. Редкое явление. Обычно глава правительства и бессменный лидер проявлял сдержанность в общении с людьми, даже если очень сильно хотелось придушить собеседника. Причина срыва весьма банальна. Не каждый день Грегор Штрассер всесильный канцлер Третьей Империи германской нации узнавал такие новости и делился зарядом бодрости с окружающими.
— Где мой флот? Куда делись мои адмиралы⁈ — гремело под сводами бункера.
Большинство присутствующих молча пережидали бурю. Канцлер ревел, уперши кулаки в стол, наклонившись вперед. Имевший несчастье сидеть поблизости гросс-адмирал Редер стоически терпел. Главком флота много пережил, но сейчас шторм неумолимо надвигался на корабль его карьеры.
— Кто вернет Германии «Бисмарк»? Ваш Лютьенс в первом же походе утопил двести миллионов марок! — Штрассер задал персональный вопрос главкому. Что характерно, на виновника катастрофы Гюнтера Лютьенса он даже не смотрел.
— Я и командующий эскадрой направляли подробный рапорт о бое со всесторонним анализом и выводом.
— Вы сами поняли, какой бред вы написали? На новейшем линкоре вышли и з строя котлы! Это даже не дошли до Исландии! Какого черта немцы тратят деньги на флот, когда вы строите корабли, на которых нельзя плавать и драться? Это еще не все. Почему я вынужден просить у русских продать котлы на новейшие строящиеся линкоры? Почему вдруг силовые установки наша ахилесова пята? Не наша, ваша, адмирал! Кто ответит за то, что «Цепеллин» первый бой принял с негодным авиационным оборудованием?
У канцлера накопилось много вопросов. Несмотря на уверения кораблестроителей, флот показал низкую боеспособность. Проблема зрела давно, а с первыми выстрелами, первыми походами и сражениями гнойник прорвало так, что все причастные усиленно делали вид, что ничего не произошло, при этом лихорадочно пытались лечить сепсис подорожником.
Многие беды флота возникли в следствии опасного разрыва между желаниями заказчика, амбициями и безграмотностью проектировщиков, и полным обрывом обратной связи от моряков. Со времен Второй Империи квалификация специалистов Морского Бюро резко упала, сказались массовые сокращения после войны и массовый набор молодых амбициозных дарований в жизни не попадавших на палубу корабля. Надо сказать, сам Грегор Штрассер и партийные вожди немало поспособствовали такому положению дел. Увы за все приходится платить.
— Мой канцлер, у меня тоже вопросы к проектировщикам и корабелам, — Эрих Редер не привык отступать и брать все на себя. — Я неоднократно докладывал: царящее наплевательское отношение к требованиям флотских офицеров доведет нас до беды.
— Вы докладывали. Почему Вы не приняли меры⁈ Чья подпись на техническом задании к «Фридрихам»?
Удар ниже пояса. Не у одного Редера болела голова от вопроса: что делать с новейшими линкорами? Изначально корабли планировали оснастить дизельными силовыми установками. Решение сулило дать великолепную динамику разгона и потрясающую дальность плавания морским титанам. Оба новейших линкора впервые проектировали без оглядки на ограничения и договора. Сам Штрассер потребовал «чтоб лучше, чем у англичан».
К сожалению, уже когда корпуса росли в вспышках электросварки на верфях, когда прошли испытания и спешно запускались в производство новейшие сорокасантиметровые орудия, выяснилась одна неприятная вещь. Так, мелочь сущая. Дизельные установки требуемой мощности не могут быть построены в разумные сроки. Точнее говоря, они еще проектируются и дорабатываются.
Линкоры пришлось спешно перепроектировать на турбины. Причем не на установки сверхвысокого давления, не показавшие себя, мягко говоря, а на куда более скромные параметры пара, но зато надежные. И вдруг выяснилось, что такие котлы надо разрабатывать заново. Котлы в итоге заказали Коломенскому заводу. Обычные русские серийные трехколлекторные «Ярроу» адмиралтейского типа. С турбинами справились сами. Надо ли говорить, необходимость идти на поклон к союзнику в критический момент сильно уронила реноме немецких корабелов. Над проектными управлениями и судостроителями сгустились тучи.