Глава 3
Хейвен
Я люблю Люка Харрингтона.
Не знаю, о чём я думала, соглашаясь провести с ним ночь наедине в одном из моих любимых мест в мире.
Это одно из его любимых мест тоже. Честно говоря, все, кто когда-либо останавливался в доме моих родителей у озера, в конечном итоге чувствуют то же самое. Это немного чересчур, но и всё остальное в Беллфлауэр-Бей тоже.
Я перестаю резать цуккини и оглядываю кухню, которая больше, чем вся моя квартира в кампусе. Люк как-то сказал мне, что так и не смог по-настоящему привыкнуть к такому богатству. В восьмом классе его мама перевезла его в Бэй, после того как устроилась работать секретарем в средней школе. Несмотря на это, единственным, что позволяло ей сводить концы с концами в таком дорогом районе, был полис страхования жизни, который оставил отец Люка. Он погиб, работая на стройке, за год до того, как Люк переехал в город. Люк не любит об этом говорить.
Он не любит говорить о многих вещах.
Я поднимаю взгляд к потолку, представляя, что могу заглянуть сквозь него в одну из гостевых комнат наверху. Предполагается, что он дремлет. Люк никогда не признается в этом, но я знаю, что у него усталость из-за смены часовых поясов после перелета из Германии. Он всё ещё залечивает свои травмы.
Возможно, он никогда не заговорит со мной о них, но это и не обязательно. Он уже всё это написал. Страницы, полные искренних эмоций. Сожаление. Гнев. Отчаяние.
Последнее меня пугает и заставляет задуматься, является ли вся эта история с возвращением домой и предложением руки и сердца лучшим решением прямо сейчас. Несколько раз за последний месяц я была готова сказать Райану, что нам следует всё отменить.
Но это не мне решать. И даже не моему брату. Люк — взрослый мужчина, и он определенно не из застенчивых. Если бы у него были какие-то опасения по поводу предложения Лейтон на глазах у всего города, он бы что-нибудь сказал.
Не так ли?
Я вздыхаю и добавляю цуккини в большой салат, который собираюсь приготовить на ужин сегодня вечером. Улыбка растягивается на моих губах, когда я представляю, что скажет Люк, когда увидит, что я ем.
— Корм для кроликов, Хейвен.
— Болезнь сердца, Лукас.
Мы подшучивали друг над другом годами.
И скоро это закончится. А почему бы и нет? Впервые за семь лет Люк вернулся домой навсегда. Он пускает корни и женится. У него не будет времени на младшую сестру его лучшего друга.
Он также больше не напишет мне. Теперь у него не будет для этого причин.
Я убираю салат в холодильник и поднимаюсь наверх. Громкий храп разносится по коридору. От облегчения я прислоняюсь к стене и немного прислушиваюсь. Моя душа радуется, когда я слышу, что Люк получил столь необходимый ему отдых.
Но у меня болит сердце. Я смотрю на свои отполированные пальцы, утопающие в плюшевом ковре.
Он не мой.
Он никогда не был моим. Опасно даже думать об этом, развлекаться хотя бы секунду, как я это сделала в закусочной ранее. И если мне привиделось, что взгляд Люка задержался на моей груди, прежде чем он отвернулся, это тоже было опасно.
Не говоря уже о том, что я выдавала желаемое за действительное. Я не могу соперничать с Лейтон. Она шести футов ростом и сложена, как с обложки журнала. Я невысокая и тощая и являю собой воплощение «мальчика Тома».
«Это не то, что сказала официантка», — напоминает мне тихий голос.
Да, на ней были очки толщиной с бутылки из-под кока-колы. А еще она, наверное, хотела получить чаевые.
Фыркнув, я отталкиваюсь от стены и направляюсь в свою комнату. Если мне повезет, я смогу поспать несколько часов перед ужином. Это лучше, чем хандрить и жалеть себя.
А если я буду спать, то не смогу думать о Люке, или о том, что завтра я потеряю его навсегда.
Четыре часа спустя я отдохнула, приняла душ и готова сохранять бодрое выражение лица до конца вечера.
Когда я вхожу, Люк уже на кухне. Я останавливаюсь и моргаю, как только вижу его.
Потому что он стоит у островка и посыпает приправами тарелку с котлетами для гамбургеров, а на нем белая футболка, обтягивающая плечи. Под ней видны очертания его жетонов. На нем также серые спортивные штаны.
Я сглатываю из-за внезапно пересохшего горла. Если бы кто-то собирался придумать самый лучший сценарий для моих пыток, это был бы именно он.
— Великолепно.
— Привет, — говорит Люк, и я поднимаю глаза, прежде чем он замечает, что я пялюсь на его грудь... и другие места.
Отстой. Он, наверное, уже заметил.
— Привет, — отвечаю я и иду вперед, стараясь вести себя непринужденно, хотя сердце у меня колотится, а желудок трепещет, словно я только что проглотила тысячу бабочек.