— Согласен, Ваше Величество. — Легкий кивок. Князь крови Дмитрий Александрович сплел пальцы перед собой и продолжил: — За мятежом определенно стоят британцы. Спецслужбы шаха прохлопали ушами начало выступления, но нам повезло, столичный гарнизон не поддержал мятеж, а наши казаки первыми открыли огонь по толпе.
— Скажи лучше, ты поднял людей по тревоге, — улыбнулся император. — Хорошо, что все хорошо закончилось. Но ты смешал мне все карты.
Князь Дмитрий поднялся со стула и подошел к окну. Со второго этажа царской резиденции открывался великолепный вид на парк. Октябрь месяц. Золотая осень. После трущоб и дворцов Тегерана, полевых лагерей русских механизированных частей, пыли дорог, грязи узких улочек восточного города вид на русскую осень радовал глаз. Душа отдыхала.
— Ты скорее всего не в курсе, я отдал приказ спешно перебрасывать в Персию дополнительные части из Закавказья и Туркестана. — Алексей Николаевич откинулся на спинку кресла и закурил.
— Пара бригад не помешает.
— Пока шесть дивизий и четыре мехбригады. Вторым эшелоном идет третий мехкорпус.
— Так все серьезно? — бровь князя поползла на лоб.
— Одно к другому. Наши мирные инициативы по Польше провалились. Если Чемберлен проявил заинтересованность, то правительство Деладье встало на дыбки. Они решили драться до конца.
— Что сообщают из Берлина?
— Немцы держат паузу. Штрассеры благодарны нам за посредничество, но сами много не ждут. Ты понимаешь.
Князь Дмитрий опять кивнул. По долгу службы ему приходилось погружаться в хитросплетения мировой политики. Он и карьеру начал по линии МИДа. Работал помощником посла в Белграде, затем занимался русской политикой Франции, пока его не заметил венценосный родственник. Последние годы князь крови Дмитрий Александрович трудился личным порученцем цесаревича, а затем царя Алексея Второго.
— Если хочешь, кури. — Алексей щелкнул по портсигару. — И чтоб я в последний раз слышал от тебя «ваше величество».
— Хорошо. Кофе у тебя варят?
— Не обедал?
— Есть такое.
Император поднял трубку телефона, крутанул диск.
— Принесите два кофе и бутерброды прямо сейчас. Ужин на двоих в кабинет, поторопитесь, если не затруднит.
Отдав распоряжение, царь направился к окну. Погода за окном радовала. Совсем некстати вспомнилось, что в такой чудесный солнечный день пришлось работать не покладая рук — разбираться с отчетами и докладами, принимать министров, провести два совещания. Это все не считая телефонные звонки. Алексей искренне надеялся, что после ужина удастся ухватить час на прогулку по парку. Врачи настойчиво рекомендовали не зарабатываться и дышать свежим воздухом. При мысли о врачах лицо самодержца исказила гримаса, завтра по графику очередное переливание крови. Увы, с этим приходится жить.
— Как здоровье Натальи Сергеевны? Дети в Царском Селе?
— Спасибо. У них все хорошо. Наташа на днях взяла на попечение сиротский приют в Колпино. Устроила там погром, как в Одессе, довела до приступа попечителя, не сходя с места провела экзаменацию среди воспитанников.
— И?
— Дюжину мальчишек перевела в кадетские классы, а несколько девиц отправила в Смольный. Дескать, считает, из них толк выйдет.
— Выйдет, или войдет?
— Ты же знаешь мою Наталью.
— Знаю, — по-доброму улыбнулся князь. К супруге сюзерена он питал теплые дружеские чувства.
— Георгия вчера учил полевой топографии, он у меня с двумя казаками съемку делал.
— Получилось?
— Не сразу, но кроки накидал.
Разговор прервал вежливый стук в дверь. Принесли большое серебряное блюдо с бутербродами и кофе. В этот момент у князя под ложечкой предательски засосало. Нормально ел он прошлым вечером. В самолете только легкий перекус консервированной ветчиной с хлебом. Увы, многомоторный роскошный «Форпост» пусть и из императорского авиаотряда, но готовили к вылету в спешке. О том, что пассажирам и экипажу надо что-то есть, вспомнили в последний момент. Да, летел князь Дмитрий не один, с ним вывозили пятерых раненных казаков и троих офицеров штаба. Плюс раненных сопровождала медсестра.
— Не давись, скоро принесут нормальный ужин. Как ты относишься к форели?
— Всенепременно.
Впрочем, слова императора возымели свое действие, князь Дмитрий сбавил темп, оставляя место для ужина. Как он помнил, у сюзерена в домашней обстановке всегда кормили обильно, вкусно, но без изысков. Алексей Николаевич с юности предпочитал пищу простую, тех же пристрастий придерживалась Наталья Сергеевна. Надо сказать, как и венценосный супруг с детства не избалованная роскошью, дочь небогатого служивого дворянина.