На борту также много коптов, довольно низкого класса и не очень приятных. Христиане-джентльмены очень приятны, но низшие сословия низшие по сравнению с мусульманами, и, когда видишь, как они едят прямо на углях, а потом садятся на корточки и достают чётки, чтобы помолиться, даже не вымыв руки, возникает ощущение грязи. Это выглядит отвратительно по сравнению с мусульманами, которые приходят чистыми, умытыми, стоят прямо и мужественно, молятся; кроме того, они грубы в манерах и разговорах и не уважают женщин, как арабы. Я говорю только о простом народе, а не об образованных коптах. Больше всего было забавно слушать, как греки (один из которых говорил по-английски) ругали коптов — негодяев, еретиков, раскольников из Греческой церкви, невежественных, жадных, хитрых, наглых и т. д. и т. п. Короче говоря, они рассказали целую басню о себе самих. Я весьма удивлен, увидев, насколько хорошо эти люди справляются со своей работой. Лодка настолько чиста, насколько это возможно на английском судне, переполненном людьми, и двигатель в прекрасном порядке. Главный инженер Ахмет Эфенди, да и вся команда, а также капитан, носят английскую одежду и используют универсальную фразу: «Хорошо, остановите ее — на полной скорости, на половинной скорости — поверните ей голову’ и т. д. Я был рад услышать, как он на одном дыхании произнёс: «Хорошо, продолжай — аль-Фатиха». Здесь мы всегда произносим Фатиху (первую главу Корана, почти идентичную «Отче наш») перед началом путешествия, заключением сделки и т. д. Сочетание было очень необычным. На борту есть крысы и блохи, но нет ни жуков, ни тараканов. Климат уже изменился, воздух стал заметно суше и чище, а погода намного теплее, хотя мы ещё не в Сиуте. В прошлом году я заметил, что климат сильнее всего изменился в Кене, в сорока милях ниже Фив. Берега сильно разрушены и размыты наводнением, и Нил даже сейчас намного выше, чем был шесть недель назад.
В Бенисуэфе, который раньше был крупным скотоводческим центром, не осталось ни одного буйвола, и мы не могли получить ни капли молока. Но с тех пор, как мы покинули Миних, мы снова видим их, и я слышал, что болезнь не распространяется вверх по реке. Омар сказал мне, что бедняки в Бенисуэфе жаловались на засуху и перспективу голода, потому что они больше не могли поливать землю из-за отсутствия волов. Я заплатил десять наполеондоров за проезд и дам ещё четыре или пять в качестве чаевых, так как мне пришлось немало повозиться со всем моим багажом, постельным бельём, мебелью, провизией на четыре месяца и т. д., а люди на судне были более чем любезны, по-настоящему добры и внимательны к нам; но плохой дахабие стоил бы сорок, так что я значительно выиграл. Ничто не может сравниться с неразберихой, неопределённостью и халатностью «администрации» в Каире: в депо нет угля, лодки, которые должны были отплыть, простаивают по три недели, нет порядка и никто не заботится ни о чьих удобствах, кроме собственных паши. Но подчинённые на борту лодок прекрасно справляются со своей работой. Мы идём в два раза медленнее, чем должны были бы, потому что у нас на буксире два очень тяжёлых дахаби, а не один; но время не потеряно, пока есть свет, мы идём, а как только взойдёт луна, мы отправимся в путь снова. Люди на борту повысили меня в звании и называют «эль-Амерех» — устаревший арабский титул, который, по мнению инженера, эквивалентен «ледишип», как он это называет. «Ситти», по его словам, означает «мисс». Я не знаю, откуда он взял свои идеи по поводу английского приоритета.
Омар только что принёс кофе и просит передать наилучшие пожелания своему большому хозяину, маленькому хозяину и хозяйке и не забыть сказать им, что он их слуга и мой мемлук (раб) «от макушки до пят» (по всему телу). Если мы вообще останемся в Сиуте, я поеду на ослике к дому Вассефа и оставлю это письмо, чтобы он отправил его в Каир при первой же возможности. В Кене мы должны постараться найти время, чтобы купить два фильтра и несколько гулле (кувшинов для воды); их делают там. В Фивах ничего не купишь.
Как бы я хотела, чтобы ты был здесь и наслаждался всеми этими новыми и необычными видами! Я уверена, что тебе бы понравилось, а так как тебя не кусают блохи, то и недостатков бы не было. Джанет прислала мне фотографию милой маленькой Рейни; она некрасивая, но очень похожа на «зувейе» (малышку). Передавай ей от меня множество поцелуев и поблагодари за малиновку, которая понравилась мне так же сильно, как она и думала.
5 января 1864 года: сэр Александр Дафф Гордон