Кроме тебя.
И не вздумай поверить бабушке: Я, мол, была золотая, послушная, милая, чуть не святая. Верь моей самой родной подруге, дяде Вале, моим дневникам... никому не верь…
Ты же дикая, вроде меня, живая. Будет больно, но это проходит. Боль проходит. Мне это сказал добрый друг. Ему потребовалось 14 лет, чтобы сказать это, а мне ещё больше, чтобы понять. А ведь у тебя в голове звездная карта и тысячи кораблей, а глаза совершенно мои, цвета неба на нашей улице…
Я буду тебя любить, водить в кино, целовать ссадины, понимать лучше тебя самой. Бояться. Научу краситься, куплю велосипед. Станешь драться - не буду наказывать.
Знаешь, я буду ужасной мамой, а ты - лучшей дочкой, моя "не такая, как все".
Знаешь, девочка, все очень сложно, а может я чего-то не понимаю. А вообще-то спроси у папы.
Люди тебя не полюбят, будут рычать и лаять, словно цепные псы.
Читай это письмо, дочка, читай, и, когда позабудешь кто ты, помни, что всегда рядом сквозь наши цветные сны.
Мама
Весна 2017
***
Люди просто засыпают…
Нет метафор, нет клише,
В черной чашке стынет кофе,
Смерть на пятом этаже.
На гитаре рвутся струны,
(Пахнет хлебом и вином)
Я под взглядом близоруким,
Как букашка под стеклом.
В каждом слове - капля крови;
В каждой мысли - формалин.
Если ты меня отпустишь,
Я останусь. Без причин?
Я тебя совсем не знаю,
Странный, добрый человек.
Наши горные поляны
Засыпает первый снег...
В черной чашке стынет кофе,
На гитаре нет чехла,
Все вернется мрачным мартом,
Но не в наши города.
Осень 2017
***
К черту поэзию.
Давай есть попкорн,
и, держась за руки, встречать рассвет
Пусть солнце вливает огонь
В наши вены
Под музыку Верди.
Давай пить настой
С мёдом
И без
Читать дурацкие книги,
Сидя на подоконнике
(Или на берегу Сены?)
Давай не бояться смерти...
Июнь 2017
***
Мое Солнце лежит в больнице,
Самолеты сбивают Бога.
Нам игрались чужие песни,
А свои получались плохо.
Шли дожди сквозь туман весенний,
Отражаясь в нагретых лужах.
Мы смеялись, глотая слёзы,
А в сердцах бушевала стужа.
Фотокарточки вместо метрик,
Солнце рядом и мир окрашен
В ярко-желтый сатин рассвета,
Как заплатки его рубашек.
Солнце грело и мы смеялись
Лето длилось гораздо дольше
Было всем нам тогда шестнадцать,
Ну, а Солнцу, конечно, больше.
Теперь Солнце лежит в Больнице,
А самолеты сбивают Бога…
Март 2017
***
Скоро август. Скоро пора звездопадов.
Из чайника пахнет вечностью и грозой.
За окном ночь и ель дирижирует лапой.
Лампочка тускло мигнёт в пустоте... и всё.
К ней обернусь равнодушно: с кем не бывает?
Я тоже погас, а может зажгусь ещё.
Так тихо, что слышу: медленно умирает
Старый Бог Время, пуская по новой отсчёт.
В кружке холодный (но как обжигает!) настой:
В нем заварено небо, огонь, расстояние, дым.
И я твёрдо решил не пускать мертвецов на постой:
Они говорят языком, что я знал, но забыл.
А летняя полночь молчит и куда-то летят поезда…
Июль 2017
***
Порой людям настолько одиноко,
что, прикасаясь пальцами к отражению на воде,
они чувствуют нежность.
Они валятся под ноги
Обрывком объявления:
«Только сегодня-шоу- приходите»,
А дальше размыто:
Дождь прошел
На зависть всем ноябрям.
И как всем кораблям отправляться в плавание,
так всем нам тонуть покидая свой дом
В глухом
Сладковатом вакууме,
Сахарной вате,
Бутылке с прошибленным дном,
Что остаётся на память
Когда начинается день.
И люди ищут людей…
Март 2017
Письмо второе
Кому-то
Куда-то
Иногда мне кажется, что я стала взрослой за одну ночь, но ночей этих было тысячи, и в каждой я взрослела еще немного.
Это были ночи, полные долгих разговоров и одиночества, смеха, от которого резало в животе, и слез, горше которых не было в нашей вселенной, горьких и тягучих мыслей и песен. Бескрайних звезд и черного ночного моря с привкусом кислого греческого вина. Каждая из этих ночей была шрамом даже не на сердце, а где-то немного глубже, но и она же была светом. И этот свет превращался в слова. Слова становились день ото дня все глаже и немного горше. Чуть более терпкими с каждой строчкой. От молитвы и маминых рук до огоньков сигарет, ночных электричек и обратно в размышления о смерти. Мне казалось, что детство заканчивается так глупо, что хотелось продлить его еще хоть на каплю на самом дне жестяной чашки, которую мы ради шутки закинули в кусты и хохотали, глядя, как ее владелец бегает в поисках пропажи. Ведь самое сложное – это сохранять серьезное лицо.