за что не держась, было очень рискованно.
Чтобы не смотреть вниз, все свое внимание
я сосредоточил на этой стенке, одну ногу
закинул за нее и перебросил тело на соседский балкон. Риск, что я свалюсь вниз (это
был шестой этаж), был большим, но я об
этом не думал. Я осуществил задуманную
операцию и заслужил много приятных слов
от соседки. Она еще долго выражала мне
свою признательность. Вскоре пришла из
школы моя дочь и, узнав о моем «подвиге»,
ПИСЬМА ИЗ СИДНЕЯ
22
долго и справедливо меня ругала, чтобы я
никогда этого больше не делал. Спустя короткое время я сам себя за это отругал.
В школе, где моя соседка была директором, она также преподавала историю. Когда на
выпускных экзаменах ей отвечала круглая
отличница Мила Кантор, претендовавшая на
получение золотой медали, по неизвестной
причине историчка решила ее завалить. Она
задала ей вопрос: «Как звали слугу в доме
Владимира Ильича Ленина?» Миле пришлось
ответить, что она этого не знает. Тогда учи-тельница сказала: «Все, что связано с Вла-димиром Ильичом, надо знать», и поставила
Миле за ответ четверку. По существовавшему
тогда регламенту золотая медаль давалась
только в том случае, если ученики получали
на экзаменах только пятерки. В конце концов
Мила все-таки получила золотую медаль —
многие учителя школы заступились за нее, тем
более — узнав о вопросе, на который она не
ответила, и учитывая, что все годы девочка
училась в школе блестяще. Но я отвлекся от
основной линии, и вспомнил сейчас об этом
происшествии потому, что оно было связано
с описанным случаем. О моем «геройстве»
мне очень хотелось услышать мнение Симы,
23
Лев Юник
и я ей об этом рассказал. Она отреагировала на мой рассказ спокойно, сказав только:
«Я не думала, что ты можешь совершить
такой безрассудный поступок — из-за какой-то двери рисковать жизнью.» Кстати, не
так давно я прочел рассказ одной из моих
любимых писателей — Виктории Токаревой
(к сожалению, не помню его названия), где
речь шла об очень похожем случае из жизни
героя. Там главный герой, ученик десятого
класса, совершил очень похожий поступок, но закончившийся не так благополучно, как
мой случай. Школьник также хотел перелезть
с балкона на балкон, но не удержался и упал
вниз. Однако, по совершенно непонятному
стечению обстоятельств, он остался жив, и более того — повредив позвоночник, он
благодаря самоотверженно ухаживавшей
за ним медицинской сестре в конце концов
не только выздоровел, но затем влюбился в
свою спасительницу и в дальнейшем на ней
женился.
Вспоминается еще один случай, харак-терный для наших отношений с Симой и
ее отношения к другим людям. Остались в
памяти несколько эпизодов, подтверждаю-щих мои слова. Когда ее троюродная сестра
ПИСЬМА ИЗ СИДНЕЯ
24
Лена вместе с двумя сыновьями примерно
12 и 14 лет репатриировалась в Израиль из
Средней Азии и остановилась на какое-то
время в Москве, Сима не только приютила ее с
мальчиками, пока та оформляла необходимые
документы, но и помогла ей потом добраться
до аэропорта. Во время нашего общения с
Симой мы, естественно, интересовались друг
у друга, как идут дела на работе каждого.
Сима жаловалась на огромное число писем
от читателей журнала (в основном, конечно, читательниц). На большинство из получаемых
редакцией писем требовалось ответить, что
ей и приходилось делать. Я же рассказывал
о своей работе в лаборатории, где проводи-лись конструкторские работы. Кроме того, я
организовал ООО (общество с ограниченной
ответственностью) — в те времена было
модно создавать такие коммерческие орга-низации, позволявшие сотрудникам, кроме
зарплаты за основную деятельность, иметь
дополнительный заработок. В ООО, кроме
изготовления кранов для воды, поршней к
буровым насосам и прочего, мы занимались
также перевозками. Для этого с помощью
кредита в банке мы приобрели два больших
грузовика ЗИЛ-130 и небольшой фургон —
25
Лев Юник
УАЗик. Сима договорилась со мной о пре-доставлении ее троюродной сестре Лене
фургона для доставки ее с двумя сыновьями, чемоданами и велосипедом в аэропорт Ше-реметьево. Дело в том, что кроме вещей, которые обычно везли с собой репатрианты, Лена еще везла велосипед. Все вещи невозможно было погрузить в обычное легковое
такси. Сима попросила меня помочь, так как
знала, что в моем распоряжении был фургон
УАЗик, в котором успешно разместились все
вещи Лены, включая так любимый ее ребятами
велосипед. Они благополучно добрались до
аэропорта, а потом и в Израиль. Как я потом
узнал (теперь не помню, по телефону или
из несохранившегося письма Симы), у Лены
случилась большая беда. После репатриа-ции она устроилась в продуктовый магазин
продавцом в гастрономический отдел. Во
время нарезания на машинке колбасы она по
неосторожности отрезала себе по фаланге
на двух пальцах. Примерно году в 2017 она
мне позвонила (по-видимому, Сима когда-то
дала ей мой телефон) и попросила дать номер
телефона Симы — она знала, что мы с Симой
друзья и ее сиднейский номер телефона у
меня наверняка есть. Она, как выяснилось,
ПИСЬМА ИЗ СИДНЕЯ
26
хотела устроиться на работу по уходу за
детьми где-нибудь за границей и надеялась, что Сима сможет ей в этом помочь. Из писем
Симы я знал, что с получением работы в
Австралии большие проблемы, но я не стал
этим огорчать Лену. По телефону Сима потом
рассказала мне, что с устройством на работу
у Лены были дополнительные трудности —
она слабо знала английский, а главное, была
уже в зрелом возрасте. Вспоминаю, что во
время нашего с Леной разговора она сообщила мне очень неприятную весть — о смерти
в США сына Симы Зорика. Откуда ей стало
об этом известно — не знаю, возможно, от
двоюродной сестры Симы — Марины Каган, проживавшей тогда в Иерусалиме. Эта весть
меня очень огорчила, но почему мне об этом
не сообщила сама Сима, я догадался — она
помнила, что Зорик был мне весьма симпа-тичен, и поэтому не хотела меня огорчать.
В другом случае знакомая Симы уезжала в
отпуск и попросила ее в течение месяца приходить в ее квартиру и поливать оставшиеся
без присмотра цветочки. Сима без колебания
взяла на себя эту функцию и, несмотря на
загруженность на работе и дома, регулярно
приходила и ухаживала за цветами. Иногда
27
Лев Юник
это даже было сопряжено с некоторыми
трудностями — дело было зимой, на улице
рано темнело, упомянутый дом находился на
окраине города, и ей одной приходить туда
было немного страшновато. Мне пришлось
ее сопровождать, а хозяйка цветов после
возвращения из отпуска была ей очень бла-годарна.
Еще в одном эпизоде из нашей жизни Сима
вместо осуждения знакомой молодой пары
стала их оправдывать. Это пара также работала в журнале «Работница» и пригласила
домой нескольких своих друзей, в том числе
Симу, отпраздновать какой-то юбилей. Жили
они в новом районе, недалеко от станции
железной дороги Бескудниково. Сима решила
пойти к ним в гости со мной, так как ее муж
Миша, как всегда, был очень занят. Мы с ней
в электричке добрались до нужной станции, а затем минут пятнадцать шли пешком. По
дороге до дома юбиляров мы обменивались
разными политическими новостями и по-следними анекдотами. Я не могу описать
мое удивление, когда мы пришли к хозяевам
и нас провели в комнату, где был накрыт
праздничный стол и уже толпились несколько
других приглашенных. Думаю, вместе с нами
ПИСЬМА ИЗ СИДНЕЯ
28
было человек десять-пятнадцать. Когда я
увидел стол, то от удивления потерял дар
речи. На столе в качестве угощения стояли
открытые банки с различными консервами
и пара бутылок вина. Никогда ни раньше, ни потом, за всю мою длинную жизнь мне
не приходилось видеть в качестве угощения исключительно консервы. После этого
юбилея по дороге домой я пытался осудить
хозяев за необычное угощение, но Сима
стала их оправдывать, мотивируя тем, что
они молодые, неопытные, очень загружены
работой и что у них просто не было времени
приготовить в качестве угощения что-нибудь
другое. Ко времени описываемого случая Сима
уже обладала большим жизненным опытом
и старалась не осуждать людей за всякие
пустяки. В этом была вся моя подруга.
Таких примеров из нашей жизни можно при-вести еще множество, но я хочу рассказать
о том, как Сима умела радоваться, когда ей
что-то нравилось. Как я упоминал, она довольно сильно играла в шахматы и, участвуя
в квалификационных турнирах, получила
первую категорию по шахматам, что считается довольно высокой квалификацией. Она
стремилась завоевать звание кандидата в
29
Лев Юник
мастера, но это было очень трудно, тем более
учитывая ее занятия разными другими делами.
Мне удалось завоевать это почетное звание.
Получив квалификационный билет кандидата
в мастера спорта, я затем получил соответ-ствующий красивый значок, который решил
подарить Симе. Трудно описать ее радость, когда я принес и подарил ей этот значок.
Она искренне радовалась, как маленькая
девочка, хотя формально он ей, конечно, не
принадлежал. Вообще она была человеком
очень серьезным, но вместе с тем умела и
веселиться, и громко восторгаться, когда ее
что-то радовало.
Пора перейти к основной цели моего по-вествования — публикации сохранившихся
писем, отправленных мне из Сиднея. Для
более ясного понимания характера нашей
переписки приведу одно из моих писем в
Сидней, восстановленное по случайно сохра-нившемуся черновику. Привожу содержание
письма из Кармиэля в Сидней без всякого
редактирования.
«Здравствуй, дорогая Сима! Как я тебе
обещал по телефону, даю краткий обзор