23 ноября 1826 г. Петербург
Любезнейший Григорий Силич.
Целую ручки у Александры Николаевны, обнимаю вас. Об минералах я было замолчал, полагая, что вы сами за ними приедете. Теперь я послал уже новое требование ответа и, надеюсь, получу.
Давно бы все было кончено, если бы был здоров. Будьте здоровы.
Весь ваш
Дельвиг.
3 декабря 1826 г. Петербург
Милый Евгений, виноват, долго не писал, но нечего было хорошего писать. Жена моя, я, люди наши, – все мы были больны, и не шутя. Теперь два дни уже как начал выезжать. Поздравляю тебя и милую Настасью Львовну с Новым годом. Твои стихотворения в цензуре, в феврале выйдут в свет. Справься у ваших книгопродавцев, сколько экземпляров им надобно, не уступай им более двадцати процентов и напиши мне. Я их тебе и пришлю, и ты сейчас по получении будешь иметь деньги. Жена моя вам кланяется и поздравляет с Новым годом. Здравствуйте и благоденствуйте и любите вашего
Дельвига.
3 декабря.
74. В ГЛАВНЫЙ ЦЕНЗУРНЫЙ КОМИТЕТ
Около 7 декабря 1826 г.
В Главный цензурный комитет титулярного советника барона Дельвига
Прошение
По поручению коллежского секретаря Александр Сергеевича Пушкина предполагая издать в свет при сем прилагаемую рукопись – поэму его под заглавием "Цыганы", имею честь представить оную на основании 50 и 51-го высочайше утвержденного 10-го июня сего года устава о цензуре, прося покорнейше дать мне дозволение к напечатанию оной {1}.
Титулярный советник барон Антон Дельвиг.
Декабря 1826-го года.
Жительство имею Московской части 2-го квартала в доме купца Кувшинникова под N 168-м.
Первая половина января (?) 1827 г. Петербург
Здравия желаю Александру милому и поздравляю с Новым годом. "Цыганы" твои пропущены цензурою до чиста и мною доставлены Бенкендорфу {1}. Выйдут от него и будут печататься. Рылеевой я из своего долга заплатил 600 рублей {2}. В остатке у меня осталось 1600 р., которые при появлении "Цветов" сполна заплатятся. За "19-е октября" благодарю тебя с лицейскими скотами братцами вместе. Пиши, ради бога, ко мне, ты ни на одно письмо мое не отвечаешь. Странно для меня, как ты не отвечал на последнее {3}. Оно заключало другое письмо, которое если не тронуло тебя, то ты не поэт, а камень. Осипова тебе кланяется, я с ней часто говорю о тебе, и вместе грустим. Нынче буду обедать у ваших, провожать Льва {4}. Увижу твою нянюшку и Анну Петровну Керн, которая (между нами) вскружила совершенно голову твоему брату Льву. Ты, слышу, хочешь жениться {5}, благословляю – только привози сюда жену познакомиться с моею. Прощай.