В № 120 журнал приводит, для юбилейного почтения Волошина, его статью о Крыме из советского сборника 1925 года. Прежде всего: советские издания современников, как правило, не аутентичны - или сам автор правит себя для цензуры, для господствующего направления, или редактор. 1925 год - разгар русоненавистничества и разрушения русской культуры, и оттуда журнал некритически черпает нынешнюю публикацию! Да книги тех лет кишат облыганием России и русской истории, следует тому и статья Волошина (вообще очень интересная). Что Крым систематически сжигал и разорял Москву - обойдено как мелочь, но вот: русские в Крыму оказались хуже сарматов, готов, гуннов, печенегов; они, оказывается, разрушили Крым и даже выморили его население туберкулёзом! В советском сборнике можно всё написать, но "Вестник"-то знает, что Крым с его мечетями и аулами цвёл и благоденствовал к моменту революции, его беды начались в конце 20-х, а расправился с ним Сталин, так отчего ж бы и не оговориться, памятуя множество Ваших бесправных дальних читателей? Даже комичные обвинения Волошина - что новые русские постройки несравнимы с античными (будто сегодня в Италии и Греции строят дачные комплексы иначе) - тоже навешиваются на русскую бездарность.
В № 121 - письмо Леонтьева, помнится - первое и единственное на страницах "Вестника" за много лет. И в нём читаем: "А способна ли к творчеству русская и вообще славянская кровь!", "из этого подлого славянского места" (России), "всё лучше этой скверной славянской отрицательной крови, умеренной и средней во всём, кроме пьянства и малодушия", "Россию как племя решительно начинаю ненавидеть". Конечно, это - Леонтьев. Но хотя бы и пере-Леонтьев, - вот такое место, будь оно о какой-нибудь другой "крови", - осмелился бы журнал напечатать, не огородись никаким примечанием? А на Россию - давно и всем разрешено плевать неограниченно, никто никогда не заступится, не опасно, и ветер попутный, да эвон какая громадина, не пропадёт.
Так как эта струя протекает и во многих Ваших номерах, я хочу обратиться к Вам с покорнейшей просьбой: высказать определённо и Ваше мнение по этой веренице противорусских обвинений, а в будущем - рядом с любым заблуждением, недостаточным знанием, недобросовестностью или пристрастностью - указывать и свою же грань. Я потому не удержался написать это письмо, что представляю себе обиду сотен безвестных молчаливых читателей на родине, не имеющих возможности публично возразить.
Пользуясь оказией, несколько слов и по другому поводу. Я не предполагал никак отзываться на ответ мне о. Александра Шмемана. Но поскольку "Вестник" из номера в номер печатает односторонние отклики вынужден сказать несколько слов, чтоб не создать ложного впечатления своим молчанием. Ответ о. Александра не удовлетворил меня и очень огорчил. Не удовлетворил потому, что вопрос об установлении автокефалии Американской Церкви, по которому он как раз мог бы дать нам несравненно авторитетные и убедительные объяснения, в его письме вовсе обойден. Огорчил же потому, что письмо оказалось не ответом мне - а новым укором старообрядчеству. Как будто мало было разъедающей соли на этой трёхсотлетней ране, чтобы теперь, когда появились первые надежды примирения, сыпать новую соль. А ведь никакого выхода, кроме покаяния и примирения, нет, и старая церковная вражда заслоняет нам вход в церковное будущее.
Александр Солженицын
Сентябрь 1977
Письмо читателя (сентябрь 1977). - Полемика с рядом публикаций журнала "Вестник РХД", постоянным читателем и автором которого А. И. Солженицын был все годы изгнания. Напечатано впервые в "Вестнике РХД", 1977, № 122.