Казалось, этим мучениям не будет конца, пока однажды сливовое вино не развязало мне язык.
Я подошел к ней на улице и на одном дыхании выложил все, что скопилось на моем сердце. Мей так смутилась от услышанного, что чуть было не убежала прочь. Вероятно, я был похож на городского сумасшедшего или того хуже — полоумного пьяницу. Но когда наши глаза встретились, все наши страхи и сомнения исчезли.
С тех пор мы стали встречаться: гуляли по рыночной площади, бесцельно слонялись по набережной или часами сидели в чайном домике. Она рассказывала о простых вещах: нарядах, подругах и покупках. Но я был так влюблен, что даже самое банальное слово, сказанное ей, превращалось в бесценный самоцвет.
Спустя несколько месяцев я вновь набрался смелости и сказал Мей, что намерен прийти к ее родителям и просить их о браке. Она опустила глаза, румянец коснулся ее лица, и я принял это за согласие.
Недолго думая, я поступил так, как обещал Мей. Ее родители оказались не рады видеть меня на пороге своего дома. Ее семья была зажиточная и рассчитывала на жениха с хорошим статусом или богатыми подарками на свадьбу. Я же был писцом из семьи простых работяг: мой отец изготавливал кисти для письма, а мать продавала их на рынке.
Услышав, кем я являюсь, родители Мей неодобрительно покачали головами. Они поинтересовались, сколько средств я нажил, я, не скрывая, назвал сумму. Отец моей возлюбленной вновь был недоволен. Он сказал, что этого слишком мало и назвал конкретную сумму, которая бы его устроила. Тогда я еще не понимал, откуда такая точность. Я так боялся, что мне откажут, что принял данное условие как самое счастливое событие в моей жизни.
Не раздумывая, в тот же день я попросил увеличить список моих обязанностей, чтобы как можно быстрее накопить необходимую сумму. Мне предложили стать писцом у судьи, который часто бывал в разъездах по другим городам и поселениям. Работа вдали от дома оплачивалась лучше, и я тут же согласился.
Распрощавшись с Мей и заверив ее, что непременно заработаю столько денег, сколько пожелает ее отец, я не заметил, как сильно она была расстроена. Лишь сейчас понимаю причину, о которой тогда она умолчала.
Я покинул город тем же днем, даже не подозревая, что мое путешествие затянется на многие месяцы. Раз в год судье полагалось объехать все населенные пункты с инспекцией. Думаю, нет смысла рассказывать, чем я занимался все это время. Когда я вернулся в Виту, мой кошель знатно увеличился в объеме. Недостающую сумму я хотел занять у друзей и родителей, и направиться к Мей.
Чтобы вновь ее увидеть и сыграть самую красивую свадьбу, я чувствовал, что способен преодолеть любые препятствия. Но одно из них оказалось выше любых моих сил. Я не ожидал столкнуться с ним в своей жизни. Мне не открыли дверей дома Мей, когда я туда постучался. Вместо этого мне вручили письмо. В нем моя возлюбленная безжалостно сообщала, что не выйдет замуж за такого, как я. Моя профессия обречет ее на бедную жизнь и низкое положение в обществе, но главное — не это. Главное — что она встретила другого человека и полюбила его. Пока я отсутствовал в городе, они сыграли свадьбу. Мей приказала мне не искать ее, ибо ни одно мое слово не изменит ее решения и чувств к мужу.
Сказать, что я был подавлен и убит горем, — не сказать ничего. Я был похож на рыбу, которую выбросило на берег. Столько времени, следуя за своей мечтой, я жил только одной целью, а теперь Мей перечеркнула ее красными чернилами. Я впал в отчаянье и не понимал, как следует поступить и куда дальше двигаться. Зачем мне все эти заработанные деньги и какой смысл теперь стремиться заполучить более высокую должность?
Я начал спускать свой добытый трудом заработок на выпивку и публичные дома. Каждый вечер я видел осуждение в глазах родителей, когда уходил в квартал удовольствия. Но что они могли мне сказать? Мое сердце было разбито, а душа потеряна. Никакие слова бы этого не исправили. Казалось, что моя жизнь обречена и в скорости закончится где-то в одной из темных подворотен неблагоприятных районов города. Так бы, наверное, и случилось если бы однажды я не встретил Мей.
Честно говоря, я думал, что пропил все свои мозги, и глаза меня обманывают. Потому что не могло столь светлое создание находиться в таком ужасном месте. Но, чем больше я всматривался в раскрашенное дешевыми белилами и краской лицо, тем больше понимал, что сквозь них просматриваются черты моей прекрасной Мей.