С Иларией моя отлаженная годами система дала сбой. Неприятненько, но интересненько!
Очень важная черта характера как для руководителя, так и просто для обывателя в наше время — гибкость. Так что отбрасываю старый алгоритм и прописываю новый. Только у кого бы узнать, как правильно и красиво ухаживают за девушкой? Ещё и умной? У отца не спросишь — его модель устарела. К Костяну не обратишься за помощью, задолбает советами в трёх экземплярах в письменном виде. К Игорю? Боне? Глебу? Надо подумать, а сейчас первоочерёдное — не потерять контакт, налаженный с таким трудом в выходные.
— Куда едем? — закинув картину на заднее сидение, я открыл пассажирскую дверь перед девушкой.
Ненавязчиво, но решительно приобнял за плечо. Подтолкнул в салон и на мгновение уткнулся носом в волосы, собранные на затылке. А есть интересные плюсы в том, что Ларька ниже меня ростом. Зря раньше прикалывался по этому поводу.
— В Русский. К Инессе Гавриловне. — И вздох такой печальный и тоскливый. Неужели я так ей надоел, что и ехать со мной не хочет? Костика предпочитает с его манерной обходительностью? — Пешком было бы быстрее. И мне надо в пекарне купить лимонный пирог к чаю.
— Заедем за пирогом, не переживай. Пристёгивайся.
Уже выруливая на Невский, услышал, что у Ларьки зазвонил телефон. Инесса отменила встречу, срочно куда-то уехала. Пришлось перестраиваться и дворами и переулками выезжать из центра, чтобы отвезти Иларию домой. В машине по большей части молчали. На мои вопросы Илька отвечала неохотно, сама беседу не развивала, сидела задумчивая. И сонная.
И опять меня в квартиру не пустила. И кофе у неё закончился, и чая нет, а какао вообще не пьёт. И у соседки злая собачка, не любит посторонних. И я, при всём своём обаянии, остаюсь за дверью! Подъездной! Даже в подъезд не впустила, выхватила картину и хлопнула тяжёлой металлической дверью у меня перед носом.
Все тот же сбитый ритм
ГЛАВА 8. Илария. Всё тот же сбитый ритм
Тяжёлая металлическая дверь громко хлопнула, я аж подпрыгнула и обернулась. За спиной никого. Матвей за мной не пошёл и даже дверь не придержал. Вот ведь гад ползучий! Что, не видел, что доводчик на двери уже неделю сломан?! И как я должна теперь подниматься с картиной?! Вот я сейчас ка-а-ак развернусь, ка-а-ак открою дверь да ка-а-ак рявкну на этого чурбана неотёсанного!
Из всего перечисленного я только и сделала, что развернулась, но не к входной двери, а к лифту. Открывать дверь с картиной в руках было не очень удобно. Ругаться было не особо продуктивно, хоть всё во мне бурлило и смешивалось в пёстрый поток недовольства.
Сам! Сам напрашивался на кофе, согласен был и на чай и даже на какао, а тут на тебе — слился и даже дверь не придержал. Вот и как это называется? Слов не находилось, я пыхтела, как закипающий чайник. Вот-вот крышечку сорвёт. Но дома весь пар ушёл в свисток. Я раскидала туфли по коридору, предварительно аккуратно прислонив картину к стене, и побежала на балкончик, чтоб со своего пятого этажа плюнуть вслед отъезжающей машине.
Но и этого удовольствия я была лишена. Во дворе, облокотившись о капот, Матвей премило общался с какой-то девушкой. Видимо, нашёл другой вариант выпить кофе. Козёл! И, как назло, дома яйца закончились, а так я бы ему устроила. Ух, что бы я бы устроила!
Да, собственно, ничего. Развернулась и пошла в квартиру, босой-то прохладно стоять на балконе.
До среды я оказалась потеряна для общества. Только необходимость встретиться с Виталием и посмотреть картины заставила выйти из дома. К тому же нужно было доехать до музея и обсудить с Инессой Гавриловной вопросы по портрету.
Иногда моя наставница оказывала мне посильную помощь в работе на Матвея. Советом или предоставляя дорогостоящее оборудование для проведения исследования. В этот раз у меня возникла идея проверить, нет ли на портрете дописок. Ведь могло оказаться, что сам портрет женщины был выполнен в одно время и одним мастером, а детали парюры — проработаны потом. Пришло мне это в голову после изучения дневников. Текст в дневнике был написан по большей части на польском языке, а вот некоторые русские приписки сделаны явно позже и как будто другим подчерком и на скорую руку.
Собираясь на встречу, я хотела нацепить брючный костюм из лёгкого джерси. Удобно и вполне прилично. Но потом резко передумала и зарылась в шкаф. Тёмно-серая мягкая юбка до колена прямого кроя и кипенно-белая блузка, туфли на низком каблучке. Лёгкий макияж и волосы заколола на затылке. С собой кардиган, зонт, куда без него в Питере, и сумочка. Весна, отличная погода и отличное настроение. Я обещала подумать над предложением Виталия поужинать, вот и подумала — надо соглашаться!