В конце концов Олег решил оживить вечер: поставил на столик бутылку игристого.
– Чего это? – насторожился Игорь, зная прижимистость друга.
– С вас по тридцатке, – сообщил Олег, и Игорь с облегчением кивнул, поняв, что тот в сознании.
– И на фига? – подал голос Стас. – Чё за повод?
– А хорошее настроение уже не повод? – поинтересовался Олег.
– У кого? – Стас взглянул на друга, всем видом давая понять, что с настроением тот сильно промахнулся.
– У тебя. Впереди, – пообещал Олег. – Вспомнил! На неделе был день независимости Эстонии.
Он окинул товарищей победоносным взором.
– День восстановления независимости, – возмущённый вопиющей неточностью Стас поморщился и кивнул. – Помянем.
Игорь возмутился:
– Ну сколько можно, мужики? То Индонезия, то Буркина-Фасо, то...
– Мы не имеем права забывать дружественные нам народы, – без особых эмоций сказал Стас.
– Глядишь, и они нас не забудут, – подхватил Олег, ловко откупоривая бутылку.
Игорь сурово покачал коротко стриженной головой:
– Хронические шуты. И пьяницы.
– Как ты можешь? – возмутился Олег, разливая шампанское.
– Да, – поддержал Стас. – КАК ты можешь?
– Я всяк могу, – невозмутимо буркнул Игорь и залпом допил свой кофе.
Чокнулись, пригубили. Стас призадумался, смакуя.
– За Индонезию как-то лучше шло, вам не кажется?
– Просто тогда ты ещё с Леной был, – драматично поведал Олег.
– Это тут при чём?
– Теперь у тебя из-за стресса сосочки на языке не так работают.
– Иди ты со своими сосочками! Какой ещё стресс? Тут классический случай, когда баба с возу...
– Конечно, это не моё дело... – встрял Игорь.
– Конечно, – подтвердил Стас.
– ...Но тебе стоило бы как-то упорядочить личную жизнь.
– Конечно, это не твоё дело, – повторил Стас.
– Ты прав, – признал Олег. – Оно наше общее.
– Чё?
– Характер у тебя портится, когда ты один. Вот чё.
– Студент дело говорит, – сказал Игорь.
Стас попыхтел, предполагая ответить что-нибудь хлёсткое. Но быстро сообразил, что сейчас не получится, и принялся суетливо наполнять свой бокал.
– Ну, знаете... И ведь так хорошо начинали: шампанское, за Эстонию...
Между тем за соседним столиком, оккупированным дюжиной бритых парней и смазливых, густо «наштукатуренных» девчонок, разрасталось шумное, почти безумное веселье.
– На волю вырвались ребята, – прозорливо подметил Олег, вложив в слова некоторую симпатию.
– Чуханы, – брезгливо скривился Игорь. – Лагерные шавки; из тех, что крикливы с «духами», а пахану делают минет, как ни одна баба не сумеет.
Возражать друзья не смели. Игорь отсидел два года в «местах не столь отдалённых» и наверняка знал, что говорил.
О своём зэковском опыте он рассказывал крайне редко – чаще всего неожиданно для окружающих и весьма скупо. Но друзья знали, что сел по глупости.
Примерно так же, как и крикуны за соседним столиком, кутил в ресторане, радуясь первым дням после дембеля. К его подружке привязался вдруг крайне невоспитанный тип. Будь Игорёк трезв... Но с ослабленными тормозами недолго думая врезал нахалу мощным кулаком в лоб. Силы и уменья кандидату в мастера спорта по боксу, прошедшему закалку в ВДВ, не занимать; возмутитель спокойствия получил тяжёлое сотрясение мозга и инвалидность, а Игорь – срок. На зоне чудом сумел не прибиться ни к одной кодле, своим для сидельцев так и не стал. И большинство из них презирал.
– Скоро закончим, – сказал Игорь, глянув на часы мобильника. – Завтра рано вставать. Едем с Нинкой в Новгород к её родителям.
– А тренировка? – поинтересовался Стас.
– Не давите на мозоли, мужики. Я и так в последнее время меж вами и Нинкой как меж двух огней.
– Зато характер хороший, шелковый такой, – съязвил Стас.
– Я бы и сам стал шелковым, – признался Олег, пристально глядя куда-то вглубь зала, – если б меня пожирала глазами такая женщина.
Стас проследил за его взглядом – и обмер.
За столиком неподалёку сидела Инга. Она приветливо махнула рукой. Три миловидные дамы рядом с ней направили на него любопытствующие взоры.
– Кто это? – оживился Олег.
– Знакомая, – Стас насупился. – Давно было.
– Неужели ты и её отфутболил? – спросил Олег.
Стас полоснул по нему таким злым взглядом, что лицо друга вспыхнуло розовыми пятнами смущения. Оба постарались утопить неловкий момент в игристом.