У самой подъездной двери было шумно – вернулась домой какая-то семья полным составом. Мужчина пристегивал к трубе потрепанную коляску. Возле него на полу стояли яркие зеленые пакеты из супермаркета. А женщина, беременный живот которой четко вырисовывался под курткой, держала на руках ребенка и что-то втолковывала старшему – шумному мальчишке лет пяти-шести. Едва завидев Рубика во всем великолепии его рыжей шубки, ребенок бросился было к нему, но был остановлен гневным криком матери. В это же время дочь у нее на руках заплакала. Мужчина вздохнул.
Вечерний морозный воздух позволил выдохнуть. Катя втянула его полной грудью, пропустила сквозь легкие и вытолкнула наружу, слегка закашлявшись от неожиданности. Вспомнила, что не надела шапку. Пришлось накинуть капюшон.
Рубик тянул в сторону. Его тоненькие лапки с отросшими черными коготками царапали натоптанный снег. Собака тявкала и рвалась прочь от подъезда. Катя послушно зашагала следом, слегка натянув поводок – не нужно позволять собаке чувствовать себя хозяйкой положения. Вместе они прошли мимо детской площадки, закрытой парикмахерской и оказались на пустыре за домом.
Остановившись и позволив поводку-рулетке свободно менять свою длину, Катя разглядывала желто-пупырчатую тьму неба. Чернота светилась, подмигивала ей. Она будто говорила: «Ты чего, подруга, приуныла? А ну-ка, улыбнись!».
Девушка мрачно хмыкнула и опустила взгляд ниже, к деревянным домишкам. Приятная пустота созерцания исчезла из ее головы, уступив место размышлениям о насущных делах. Вспомнила, что послезавтра нужно сдать презентацию. За которую еще даже не садилась.
Рядом что-то оглушительно грохотнуло. Залился лаем Рубик, зарычала кошка.
- А?!- воскликнула Катя.
За домом находились мусорные баки, в которые жильцы выносили свой мусор. Три огромных контейнера из нержавейки стояли под самой стеной дома, ничем не огороженные. Это место любили бездомные кошки, которых подкармливали местные сердобольные женщины. Именно одну из этих кошек, тощую трехцветку, вспугнул Рубик, рванувшись в ее сторону. Кошка, до этого чинно отдыхавшая на картонке у контейнера, вскочила на лапы, сбив груду какого-то хлама.
В ушах звенело. Катя натянула поводок, одновременно окрикивая непоседливого пса. Но его было уже не остановить. Он лаял и прыгал вокруг кошки, в ярости своей походившей на далеких диких сородичей. В конце концов трехцветка бросила прочь, а Катя подхватила шпица на руки и слегка встряхнула.
- Нагулялся?- недовольно рыкнула она. Однако, почувствовав вину перед скучающим от домашней жизни псом, прижала его к своей груди, потрепала львиную голову да так и пошла домой с ним на руках.
Сумка на работу была уже собрана. Катя не стала ее проверять, лишь сунула Рубика в руки сестре, наказав вымыть ему лапы, схватила рюкзак с шапкой и побежала обратно. Времени перед началом смены оставалось мало.
Ветеринарная клиника располагалась недалеко – в ближайшем жилом комплексе, до которого идти не более получаса. ЖК был достаточно высокого класса: огромные дома с отделкой «под кирпич» и широкими застекленными лоджиями. Все первые этажи и подвалы комплекса отданы под коммерческие помещения. И чего здесь только не было: несколько салонов красоты, ногтевая студия, магазин игрушек, частные врачи, фитнес-зал, продуктовые магазины и даже нечто, отделанное в бежевых тонах с вывеской: «Студия развития личности». Проходя мимо, Катя частенько гадала, чем же занимаются за этими стеклянными дверьми.
А клиника занимала большой подвал, протянувшийся под одним из домов. Голубая вывеска обозначала не сильно оригинальное название: «Лапы и хвост», а за коричневой дверью начиналась пологая лестница вниз. При входе обязательно нужно было надеть многоразовые тряпочные бахилы и только затем спуститься к стойке администратора. Для некоторых шутников сотрудники клиники даже повесили при входе небольшую корзинку и накидали туда крошечных вязаных носочков. Над корзинкой разместили бумажку с надписью: «на собаку бахилы тоже надевать».