Халь сомневался, что раненый протянет долго, а вернуться к принцессе надо было как можно скорее. Слишком много жутких вещей происходит в этом лесу.
- Так, давайте-ка мы вам каждому подберем по пони, - сказал он Броку с Пипом. - А покормим и перевяжем, как только вернемся к каравану.
Огден взвалил Брока на спину выносливой лошадке, Халь помог взобраться в седло Пипу. Мальчик все еще прижимал волчонка к себе, словно одержимый. Потом, связав пленных охотников и посадив их еще на двух пони, Халь сам вскочил на Тайну и повел всю вереницу в об ратный путь.
Но отъехав совсем немного, он вдруг остановился, приподнялся в седле и принялся оглядываться по сторонам: кто-то позвал его по имени. Рука невольно скользнула к мечу. Заклекотал кречет. А потом голос Тудвала:
- Кимбелин! Кимбелин!
Принцесса кричала, кречет испуганно шипел, а все это перекрывал какой-то яростный рев. Вместо того, чтобы скакать туда, очертя голову, Халь натянул поводья и прислушался, пытаясь разобраться. Голос Кимбелин удалялся вниз по реке, обратно в сторону Хобомани. Только поняв это, Халь сунул веревку, привязанную к уздечке переднего пони, Огдену, а сам помчался вперед. Кусты затрещали.
Почему Кимбелин оказалась в седле? Наверняка это ее брат, придурок, приказал всем снова сесть на коней.
Лесные звери выли от страха. Птицы тоже заходились испуганными криками. Голос принцессы звенел между деревьями откуда-то справа, но туда Халь проломиться не мог, слишком густо сплелся терновник. Оставалось толь ко скакать по тропе, пока не удастся свернуть.
- Держись, Кимбелин! Я уже рядом! - выкрикнул молодой человек, еще сильнее пришпоривая Тайну и ни на миг, не забывая о том, что носит на шее подаренную принцессой желтую ленту. Чтобы доказать право называться ее рыцарем, он обязан был спасти девушку.
Сглотнул, закашлявшись: впереди стояли шеренгой, перекрывая тропу, люди. Мужчины, женщины, дети...
- Прочь с дороги! - закричал Халь. Никто даже не поднял головы. Он снова очутился в сердце Хобомани. Они не настоящие, сказал он себе, стиснул зубы и погнал лошадь еще быстрее. Та тревожно задрожала.
- Вперед, - приказал Халь, пытаясь сам себя убедить, что это лишь тени и никакого вреда Тайне они причинить не смогут.
Вышколенная лошадь послушалась и даже не сбилась с шага, врезавшись в толпу призраков. Только вол на холода пробежала по телу Халя. За краткое мгновение он успел хорошо разглядеть призраков. Вихрь их чувств едва не закружил его. В этот миг короче вспышки он почувствовал запах крови и блевотины, мешавшихся со сладкими благовониями. Услышал стоны и крики, смех и обещания вечной любви. Прожил их жизни и стал свидетелем их смертей. С одними познал спокойствие, с другими медленное увядание сил, когда каждый вздох становится пыткой, с третьими острую боль. Но хуже всего, самое страшное агония лихорадки и вонь гнойных язв. Халя едва не стошнило, он пришпорил лошадь, чтобы это, как можно скорее кончилось. Голос Кимбелин звучал уже где-то совсем рядом. Терновник сменился тонкими серебристыми березками.
Халь свернул вправо, ветви захлестали по лицу, вы рвался на тропу, по которой ехала принцесса, и тут же увидел ее впереди. На запястье у Кимбелин бился, как безумный, кречет принцесса сжимала ремешки, привязанные к его лапам, в руке. Следом скакал, крича и яростно хлеща коня, Тудвал. Он постепенно нагонял сестру. Халь вонзил шпоры Тайне в бока.
Могучий кеолотианец нагнулся подхватить поводья Кимбелин и со звериной силой дернул, так что ее кобыле пришлось задрать голову и замереть на месте. Кречет в страхе захлопал крыльями, громко клекоча. Ремешки не давали ему взлететь.
- Отпусти его! - крикнул Халь принцессе.
- Не могу. Ремешки запутались, - отозвалась та. По ее испуганному лицу катились слезы. - Помоги мне!
Кречет мотал ее руку из стороны в сторону.
Тайна вот умница! не дергалась, будто не замечая птицу. Отворачиваясь от хлестких крыльев, Халь ухватил кречета за лапы. Теперь принцесса могла отвязать его. Дрожащими пальцами она размотала спутавшиеся ремешки. Халь выпустил птицу, и та тут же рванулась набирать высоту. Небо расколол крик кречета, напоминавший свист летящей стрелы.
Халь смотрел на летящую птицу, закусив губу, чтобы не подать виду, что чувствует боль: кривые когти глубоко изорвали ему ладонь. Кимбелин вот-вот расплачется в ужасе взглянула на его залитые кровью пальцы, потом в лицо.
- О, Халь! - Она не могла найти нужных слов, но глаза ее так сияли благодарностью и восхищением, что юноша немедленно почувствовал себя героем. О, Халь, ваша рука!..
Он отважно улыбнулся.
- Ничего страшного. - Промокая кровь платком, и перевязывая руку, молодой человек постарался не морщиться и говорить глубоким спокойным голосом. - Вы не ранены? - Впрочем, он уже сам видел, что, к счастью, толстая кожаная перчатка защитила запястье принцессы. Чтобы скрыть боль, он опять стал смотреть на кружащегося в небе кречета, зализывая царапины помельче. - Что его так напугало?
Но ответа Халь так и не услышал.
- Нет! - закричала Кимбелин. Ее кобыла с безумными глазами подалась назад, и Тудвалу едва хватало сил удерживать одновременно и ее, и своего брыкающегося и ржущего скакуна. Принцесса потеряла самообладание, выронила поводья и ухватилась за шею кобылы.
- Стоять! - приказал принц по-кеолотиански и хлопнул своего коня по шее, чем только еще больше его напугал. Изо рта у животного потекла струйка крови - мундштук уздечки врезался в губу. Халь попытался поймать лошадь Кимбелин за поводья, не дотянулся и тогда решил хотя бы заступить ей путь.
- Слезай! Прыгай на землю! - закричал он.
- Не могу! - Кимбелин вся побледнела от страха. - Халь, помоги мне, помоги! Оно возвращается!
Принцесса уткнулась лицом в гриву лошади и разрыдалась.
Огромными скачками к ним бежала размытая тень, похожая на сгусток тумана. Тайна, вся, дрожа, обернулась к ней. Халь увидел очертания огромной кошачьей головы, когтистые передние лапы... а задняя половина чудовища задняя половина принадлежала дикой лошади! Довершала картину пара красных кожистых крыльев. Леквус! Увидев его, лошадь Кимбелин вырвалась, наконец, у Тудвала и понесла. Принц поскакал за сестрой, оставив Халя один на один с призраком.