Сонька в отличие от нас университет закончила, причем отлично. Замуж вышла по большой любви и небольшому (3 месяца) «залету». Между сессиями родила дочь, потом благополучно развелась. И с тех пор пребывает в постоянном поиске своей второй половины.
Вот такие мы разные, но как говориться в рекламе «… и все-таки мы вместе».
Правда, видимся мы не очень часто — раз или 2 в месяц, так как живем в большом отдалении друг от друга: Ксюша за городом в трехэтажном особняке, Сонька в доме нашего детства, я со своим женихом Геркулесовым в его однокомнатной квартире на выселках. Встречаемся мы обычно в кафешках, дискотеках, барах. Пьем пижонское «Мартини», танцем, жалуемся на своих мужиков, сплетничаем и прочее, прочее, прочее…
— И кто придумал, ехать на эту турбазу? — бубнила Сонька, припрыгивая на месте, чтоб не примерзнуть тонкой подошвой сапог к обледенелой дороге. — Сидели бы лучше дома, пиво пили, потом бы на мужской стриптиз сходили…
— И не надоело? На стриптиз-то? Будто чего нового покажут? — недовольно молвила Ксюша — ей богемные развлекалки давно наскучили, и все больше тянуло на простые человеческие радости. — То ли дело на лыжах покататься. Или на саночках!
— Где лыжи? Где санки? Я только твои баулы вижу, из-за которых мы опоздали, черт тебя дери…
— Перестань скандалить, — миролюбиво прервала ее Ксюша, — а лучше подумай, что делать.
— Что, что? Давайте кого-нибудь из своих мужиков вызовем, — более спокойно предложила Сонька.
— Давайте, — согласилась я. — А кого?
— Геркулесова, например, — подала идею Ксюша.
Я округлила глаза. Вызывать своего жениха, я не собиралась. Во-первых, потому что он в это время пребывал на дежурстве, а во-вторых, потому что он был против моей поездки — ревнивый он у меня очень.
— Не-е, — испуганно забормотала Сонька. — Геркулесова не будем. Он начнет ругаться.
— Коленька? Ругаться? — удивилась Ксюша, она знала моего Кольку хуже, чем Сонька, по этому и считала его душкой.
— Еще как! Он у нее строгий. Давай лучше твоего Педика.
Педик — это не сексуальная ориентация, не пугайтесь. Педик — это домашняя кличка. От английского «Педигрипал». Дело в том, что Ксюшин муж, замечу четвертый по счету, обожает грызть собачий сухой корм. И сколько не пыталась наша подружка его пристрастить к более изысканной пище — омарам и трюфелям — все без толку. Любимым лакомством Педика (по паспорту Павла Ивановича Маринина) был и остается «Педигри».
— Ну так что, Ксюш? Позвоним, попросим? — не унималась Сонька. Она, видите ли, балдела от Марининской машины — «Ауди А6» и страсть, как любила на ней кататься.
Ксюша задумалась. Тревожить своего мужа по пустякам она не любила — вдруг оторвет его от важных дел, а из-за этого он денег меньше заработает, тогда придется ей, как «лохушке», зиму дохаживать в прошлогодней песцовой шубе.
— Нет. Не буду беспокоить. Он, вроде, в сауне на переговорах.
— Еще один магазин купить хочет?
— Парикмахерскую. У всех, говорит, личный парикмахер, а у тебя, Ксюня, будет личная парикмахерская.
— Везет, — завистливо протянула Сонька.
— Да, — кивнула Ксюша. — С мужем мне повезло. Но, заметь, с 4-ой попытки. Так что у тебя есть еще 3 шанса.
— Да уж. — Нахмурилась Сонька. — И если учесть, что первый шанс я использовала в 18, а второй все никак не представится, то счастлива я буду как раз к климаксу.
— Расслабься, — я решила поддержать подружку. — Я вот еще ни разу замужем не была.
— Ха!
— Чего ха?
— Ха! И еще раз, Ха! Если бы ты не ломалась, скоро бы уже ситцевую свадьбу отмечала.
— Ну-у, — расстроилась я. — Опять старые песни…
— А что я не права? Ей, видите ли, профессия ее жениха не нравится…
— А кому она нравится? Тебе что ли? Или Ксюше? Что-то не помню, чтобы вы мечтали выйти замуж за ментов.
— Мне все равно, кем будет работать мой избранник! — горячо воскликнула Сонька — она у нас из числа последних романтиков.
— Лишь бы человек был хороший, — закончила за нее Ксюша. — Знаем мы тебя, дуру. — Она покровительственно потрепала подругу за щечку. — А Леля права. Геркулесов, при его образовании и маминых связях… А кто у нас мама, кстати?
— Хозяйка торгового комплекса «Сириус»
— Во-во. Я и говорю, что мог бы устроиться и получше.
— Какие вы… — Сонька от возмущения даже свое всегдашнее красноречие растеряла. — Какие корыстные!
Ксюша хотела отпарировать, она даже глаза сощурила и воздуха в легкие набрала, но я прервала этот всегдашний, но на сей момент неуместный спор.
— Девочки, давайте мыслить конструктивно. Кому еще мы можем позвонить?
— В такси, — подала голос Ксюша.
— Не пойдет. Дорого, — не согласилась Сонька.
— Ну-у. Тогда сама предлагай.
— Может, моему Дельфину?
— Это еще кто? — не поняла Ксюша.
— Это очередной Сонькин поклонник, — подсказала я.
— Бывший. Я с ним вчера рассталась.
— А почему Дельфин? Моряк что ли?
— Нет. У него машина, «Опель». Цвет мокрый дельфин.
Ксюша засмеялась. Она знала, что Сонька может забыть имя своего бывшего поклонника, цвет его глаз и волос, но марку машины не забудет никогда.
— Хотя… — Сонька на минуту задумалась. — Он, скорее всего, не повезет.
— Это еще почему? — налетела на нее Ксюша.
— Вечер пятницы он проводит в кругу семьи.
— Так он еще и женат?!
— А ты думала? — Сонька насупилась. — Легко что ли холостого найти? Вы всех уже разобрали… сволочи…
— А другого у тебя нет? — с надеждой спросила Ксюша. — Ну хоть какого-нибудь завалящегося?
— Пусть хоть трижды женатого, но не столь примерного семьянина, — поддакнула я.
— Дайте подумать, — буркнула Сонька
И она зависла. Мы переминались с ноги на ногу, ждали, когда подружка переберет в уме всех своих поклонников.
Время шло, мы потихоньку замерзали, но подруга все еще морщила лоб и ничего не говорила. Однако мы не сильно волновались, знали, что у Соньки бывало два периода в жизни: либо густо — либо жидко, но пусто никогда.
— Есть! — вскричала Сонька. — Есть один. Он, правда, дальнобойщик, у него свой «КАМАЗ». Но вас, надеюсь, это не смутит?
— Что ты! — всплеснула руками Ксюша. — Мы будем рады твоему камазисту, как родному!
— Тем более, что Ксюшины вещи поместятся только в его кузов, — вякнула я, за что получила легкий шлепок варежкой по макушке.
— Во-во! — поддержала меня депутатша, за что незамедлительно получила второй варежкой и тоже по шапке. — Ладно, не дерись, мы больше не будем.
— Смотрите у меня! — Ксюша погрозила нам кулаком. — Давай звонить.
И тут Сонька удивила. С надменной улыбкой на порозовевшем лице она полезла за пазуху своего пестрого пуховичка и жестом фокусника достала оттуда сотовый телефон.
— Ого! — воскликнула я. — Когда это успела отхватить?
— Да вот… — Сонька насколько могла скромно улыбнулась. — Прикупила по случаю.
— На скудную учительскую зарплату?
— Поэкономила пару месяцев, — все еще сдерживая горделивую ухмылку, ответила она.
— Заливай! — встряла Ксюша. — Взятку от избирателей, наверное, получила. Или думские деньги прикарманила.
— Да ты что! — Сонька всполошилась не на шутку. — Я ни копеечки не получаю за свою депутатскую деятельность! Только бесплатный проездной, я же говорила!
Тут Сонька не соврала. Никаких благ ей депутатство не принесло, уж я-то знаю, одну головную боль. Она и в Думу-то попала случайно. Дело в том, что музыкальная школа, в которой она преподает, находится на отшибе города, рядом со старым кладбищем. И живут в этом районе в основном пенсионеры да не слишком благополучные семьи. Наверное, именно поэтому сей округ был не слишком популярным, вот и набралось кандидатов всего двое — Софья Юрьевна Аниськина да некто, под кодовым именем «Противвсех». Так Соньку в Думу и выбрали.