Агата направилась к лестнице наверх, заметив, как Данила нахмурился и вновь уткнул свой нос в фотографии.
– Вот, вот, от тебя вкусненькое только в виде блинов и получишь. – Пробурчал он. - Чувствую, что завтра мне будет трудно подписать твою работу, дорогая. Уж слишком много в ней недоделок…
Он не договорил, потому что вдруг почувствовала руки Агаты у себя на шее. Они проскользнули ему по затылку, сквозь волосы, а затем ладошки Агаты слегка помассировали ему уши и далее стали поглаживать его скулы. Данила еле сдерживал эту «пытку», вцепившись в фотографии пальцами. А она продолжала «издеваться» над ним, но теперь к её пальцам присоединились и губы Агаты.
Сначала она прислонилась щекой к его щеке, а затем её губы обхватили мочку уха Данилы и «стали ею играть». Глаза его сошлись на переносице, а затем закатились к небу.
Агата услышала его тихий вдох и слегка хмыкнула от удовольствия владения мужчиной женщиной. Её губы оставили его ухо и проложили цепочку мелких поцелуев к уголку его губ, и, когда Данила перестал дышать, она быстро отошла от него и стремглав поднялась в себе в комнату на втором этаже.
И вот теперь она лежала в одинокой большой, слишком большой для неё, постели и мысленно ругала себя за содеянное. Она хотела «потрепать нервишки» Даниле, а оказалось, что потрепала их себе. Сон её, как рукой сняло. Она думала, что уснёт, лишь доберётся до постели, а оказалось, что …ей в пору «грядки копать в огороде»! И откуда взялось столько энергии в её теле?
Она перевернулась на живот и …куснула подушку. Легче от этого не стало. Зато мысли о Даниле покинули её голову, и она, вздохнув, решила, что сейчас уснёт.
Вдруг она почувствовала, что дверь в её комнату открылась. Силой воли она «заставила себя спать», и только сцепила пальцы рук между собой, пряча их под подушкой. Агата поняла, что к ней пришла ответочка за её действия в гостиной. И не ошиблась…
Данила подошёл к её кровати и тихо сел рядом со спящей Агатой. Он прислушался к её тихому дыханию и тут же мысленно усмехнулся.- «Значит, ты яко бы спишь, дорогая? Что ж посмотрим, как ты перенесёшь то, что я сейчас с тобой сделаю»?
Его рука проникла под покрывало, затем под футболку Агаты и легла ей на голую спину. Через мгновение его пальцы стали «рисовать любовные орнаменты» на её теле.
Они были так легки и нежны, что Агата еле сдерживала вздохи блаженства, которые они вызывали. По её телу пробежала волна невыносимой любовной боли, которая на мгновение лишила её разума. Она сделала вид, что просыпается и отвернула своё лицо от Данилы. Теперь она могла открыть глаза и «метать молнии» своего бессилия перед ним прямо в стену. Она должна выдержать эту любовную пытку, потому что сама на неё напросилась. Вот и получай! Агата вздохнула и сжала зубы, потому что Данила пальцами медленно и нежно провёл по её правому доку, а затем по бедру.
Данила улыбался от удовольствия, понимая, что Агата еле сдерживает себя. Он не собирался останавливаться. Поиграв с её правым боком, Данила перенёс руку на левый бок, и ему тоже досталось ни мало блаженства, от которого Агата просто перестала дышать.
- «Когда же ты перевернёшься на спину, что бы было ещё интереснее? – Мысленно желал этого Данила, понимая, что Агата вряд ли на это решится, но остановить себя уже не мог. – Ну, давай, милая, переворачивайся, иначе я тоже этого не выдержу. Мне в пору уже вставать под холодный душ. Агата, давай, переворачивайся, и мы окунёмся в сладкий мир любви».
- «Как бы ни так, - отвечали ему мысли Агаты, - я выдержу эту пытку, и ничего ты не получишь. О, Боже, когда же ты закончишь и устанешь меня пытать, инквизитор? Ну погоди, придёт время и я с тобой расквитаюсь за каждую свою нервную клеточку, которую ты так взбудоражил… Ой, мамочка, что же ты со мной делаешь, Данила»?
И ту вдруг Данила остановился. Он медленно вынул руку из-под покрывала, и Агата к своему удивлению, вдруг пожалела об этом. Она ждала, что будет дальше.
И тут она услышала тихий голос Данилы, похожий на стон. – Ты победила, милая, я ухожу. Я буду ждать, когда ты сама ко мне придёшь.
От неожиданности, Агата так широко раскрыла глаза, что они чуть не выпали из глазниц на подушку. И тут она почувствовала, как губы Данилы дотронулись до её щеки , а потом он нежно лизнул её.
– До чего же ты сладкая, милая моя. – Прошептал он ей в само ухо. – Спокойно ночи.