Фосс изворачивается, но Дарси не отпускает его.
— Помнишь, как ты со мной поступил? Помнишь, как кусал меня? Как трахал мой рот?
Прежде чем Фосс успевает ответить, Дарси бьет его коленом по яйцам.
— Рэв, держи его.
Я вскакиваю, не зная, что она задумала, однако я приму участие.
Фосс пялится на меня, умоляя проявить милосердие. Я лишь смеюсь в ответ, показывая ему сломанный средний палец.
— Извиняй, пальчик сломан.
Я валю его на пол, и прежде чем я прижимаю его к земле, Дарси произносит:
— Удерживай его, положив колени ему на плечи.
Я не задаю вопросов и делаю так, как она говорит.
Дарси встает перед Фоссом, так что он видит ее вверх ногами, и изучает его.
— Хочешь этого, сука?
Ей насрать, чего он желает. Она хватает горсть битого стекла и разжимает ему рот. Он задыхается, и это последний раз, когда он легонько дышит, потому что Дарси набивает его пасть стеклом.
Я лишь завороженно наблюдаю за тем, как Дарси закрывает рукой губы Фосса, вынуждая его держать стекло во рту. Фосс задыхается, его лицо становится свекольно-красным, пока он пытается вдохнуть.
Он сглатывает, застонав от боли, так как стекло явно рассекает его пищевод.
Дарси убирает руку, наблюдая за тем, как Фосс пытается выплюнуть стекло. Оно рассекает ему рот, кровь стекает по подбородку.
Девушка усмехается.
— Тебе действительно нужно научиться затыкать свою пасть.
Она одним глазом смотрит на Фосса, осознавая, что он не сдохнет, а может, и помрет, но, как ни крути, она явно довольна своей работой.
И вот тогда-то Дарси хватает меня за руку и ускользает от сотворенного ею хаоса.
Мы выходим из комнаты смеха, незаметно проскользнув мимо толпы, которая слишком занята, обжираясь до отвала попкорном и запивая его дешманским пивом.
Я думаю, что со мной все путем, пока меня не начинает швырять быстрее чем на карусели.
— Рэв! — кричит Дарси, обхватывая меня за талию, чтобы предотвратить мое падение на задницу.
Я прижимаюсь к ней, изо всех сил стараясь на наваливаться на нее, потому что она маленькая, а я боюсь, что раздавлю ее.
Когда она видит впереди машину скорой помощи, оставленную без присмотра, я догадываюсь, что она собирается делать. Как только мы подходим к машине, она помогает мне прислониться к ней, а сама запрыгивает внутрь, подбирая с пола аптечку.
Мы, ковыляя, уходим, и я изо всех стараюсь не упасть. Мы пробираемся через импровизированную дыру в проволочном заборе за карнавалом, которая ведет на поле. Дарси держится как можно дальше, желая избежать свидетелей.
Когда мы проходим через поляну среди высоких деревьев, кругом стихает, и крики на карнавале растворяются во тьме. Мы идем вглубь в глухой лес, который на самом деле очень красив. Впереди расположено небольшое озеро.
Дарси не отпускает меня, и, хотя я чувствую себя тюфяком, приятно, что ей не насрать на меня. Она — первый человек, который заботится об мне. Это напоминает мне об украденном телефоне в кармане. Мне действительно нужно связаться с Джун.
— Сесть сможешь? — спрашивает Дарси, беспокойно глядя на меня. Она вообще по-другому выглядит, нежели тогда, когда запихивала стекло в глотку Фосса.
Она помогает мне опуститься на землю, и я не могу не вздрогнуть, потому что, блин, больно!
Моя белая рубашка пропиталась кровью, и я, не задумываясь, стягиваю ее и отбрасываю в сторону. Мне сразу же становится легче, и ветерок, обдувающий мою ушибленную кожу, немного помогает.
Дарси лихорадочно роется в аптечке, швыряя через плечо ненужные ей предметы. Я наблюдаю за ней, не в силах сдержать улыбку, — она очень неподатливая девчонка.
Когда она находит то, что разыскивала, то оборачивается, чтобы взглянуть на меня, и у нее перехватывает дыхание. Я не понимаю, в чем дело, пока ее глаза не съедают меня заживо.
Теперь же я трепещу по совсем иной причине.
Обычно в этом случае она отворачивается. Но этого не происходит.
Она подносит два пальца к моим губам, проводя ими по моему окровавленному рту. Ее не колышет, что ее пальцы в крови.
— У тебя такие пленительные губы, — молвит она, удивляя меня своей прямотой. — Мне нравится, когда они целуют меня.
— Им тоже нравится тебя целовать.
Она улыбается, радуясь, что мы на одной волне.
Дарси засовывает мне в рот два обезболивающих и не убирает свой пальчик. Вместе этого она проводит им по моему языку. Я тут же реагирую, обводя языком ее палец.
Она хнычет.
— Неудивительно, что ты можешь трахнуть все, что движется.
— Вряд ли, — отвечаю я, проглотив обезболивающие, когда она убирает палец.