Дверь отворяется: на пороге появляется женщина с длинными, пышными рыжими кудрями, одетая в бюстье, словно из пятнадцатого века, и грызет ногти. Все пальцы забиты татуировками. Дама приветствует нас без слов. Она внимательно оглядывает нас обоих; не то чтобы я могла вместить в свой наряд какое-либо оружие. Особое внимание она уделяет Рэву. Складывается мнение, что они уже встречались.
Парень пялится на нее так, словно ведет телепатическую беседу. Баба отводит глаза и отступает назад, освобождая нам проход.
В башке вихрятся мысли, оттого что я ревную. Но мне нужно сконцентрироваться. Где, сука, этот Блейк?
В клубе разит фимиамом и сексом. Черный бархат обивает стены, и я замечаю развешанные по комнате клетки с экзотическими птицами, что жуть как бесит; хочется освободить пернатых. Встав перед одной из клеток, вижу большого попугая, который уставился на меня одним глазом. Клетка освещена, как сцена, переливаясь красным, синим и желтым. Передо мной появляется рука и открывает дверцу клетки.
— Они вольны улететь, — раздается голос, принадлежащий Рэву, позади меня.
Поворачиваюсь к нему, вероятно, все еще в ужасе, и он закрывает мне рот тыльной стороной ладони.
— Но они не желают этого, — поясняет он с улыбкой.
Вновь перевожу взгляд на попугая, который спокойно наблюдает за мной. Дверь клетки распахнута, а он начинает прихорашиваться и перебирать свои перья.
— Мы, наверное, учимся приспосабливаться, — отвечаю я, думая о том, с чем связать это. — Иногда в клетке находиться безопаснее.
Рэв кивает, золотые глаза под маской кажутся еще более гипнотическими, когда парень осматривает окружающее пространство. Его очи блестят в темноте; ему нравится это место.
Клуб небольшой, но в нем много посетителей, и я знаю, что это место можно посетить только по приглашению. Тут вся элита, отчего становится интересно, существует ли какое-то секретное рукопожатие, чтобы заполучить приглашение? Естественно, Рэв вписывается в обстановку, словно он здесь свой. Мне нравится, как он приспосабливается к любой ситуации, как хамелеон, возникает и ускользает, всегда получая желаемое.
Нет ничего, что бы мне в нем не нравилось. Думает ли он обо мне также? Никогда и никто не заботился обо мне так, как он. Это безжалостно во всех смыслах, и я зависима. Я не верю в любовь с первого взгляда, хотя кажется, что я была знакома с Рэвом на протяжении столетий в прошлых жизнях. Мы всегда встречались и влюблялись нескончаемое количество раз.
Трагическая любовная история, скрепленная кровавым поцелуем.
Наши отношения покороблены и нетипичны, однако такова фабула, и будь я проклята, если позволю этим футболистам из отряда приматов отнять у меня все.
А теперь… настала моя очередь отнимать.
Выглядываю за клетку и вижу укромный уголок, скрытый за красной бархатной портьерой на верхнем этаже. Блейк находится там. Ощущаю его, как болезнь, притаившуюся за ребрами и ждущую своего часа. Сердце начинает бешено колотиться, приливая крови к моему безумию. Практически чувствую вкус боли, которую ему предстоит выстоять, что станет моим эликсиром.
Рэв смотрит в ту сторону, к которой приковано мое внимание, читая мои мысли.
— Ступай.
Он проводит пальцем по моему плечу; знаю, что он будет недалеко. Создается ощущение, что играющая музыка своей вибрацией подзуживает меня. Я взволнована и зла, к чему начинаю привыкать. Отменный набор эмоций, который я начинаю жаждать.
Незаметно обхожу посетителей, которых бьют хлыстом, водят по кругу за цепи, подвешивают и ласкают. Прелесть подчинения заключается в том, что, несмотря на видимость, вся власть находится в их руках. Я не осуждаю. Причина, по которой они желают, чтобы их дрессировали и поклонялись им, понятна. Здесь нет правил. Можно творить все, что душе угодно. Мы все можем быть порочными, воплощая в жизнь фантазии, удовлетворяющие наши первобытные потребности.
Поднявшись по лестнице, раздвигаю красную портьеру, и глазам требуется секунда, чтобы привыкнуть. Когда это происходит, я вижу небольшой узкий коридор, напоминающий средневековое фойе. Вычурные двери загораживают обзор, и я стараюсь держаться в тени, прислушиваясь, пока не слышу... его.
Упираясь обеими руками в двери, толкаю их, не утруждаясь сдержанностью, и замечаю Блейка с женщиной. Больше в комнате никого нет.
Удивительно, как можно быть настолько сексуальным и в то же время вести себя как самый ублюдочный человек на планете. Блейк: парень со смазливым личиком и страданием, утаенным в глубине глаз; с темными волосам и такими же очами, что отзеркаливают его сердце, а уста, по которым так и хочется провести языком, напоминают горний малиновый мармелад… прямо перед тем как вырезать его язык и заставить проглотить целиком.