Сейф со щелчком открывается, и я без промедления распахиваю дверцу.
Внутри лежат несколько украшений, револьвер и металлическая коробочка. Беру коробку и открываю ее, радуясь, когда вижу внутри сложенные бумаги. Открываю первую страницу и читаю письмо от главного судьи, освобождающее Карсона от обвинений в сексуальном насилии над несовершеннолетней.
Перечитываю строки об его преступлениях и качаю головой. Если бы дело дошло до суда, Карсон получил бы серьезный срок. Не говоря уже о том, что запятнал бы драгоценное имя Беккета.
Каждая бумажка, которую достаю, похожа на предыдущую: помилования от важных персон, благодаря чему приводы Карсона исчезают. Неудивительно, что у него поведение богоподобного: этой кончелыге отроду не приходилось сталкиваться с последствиями своих действий.
Тем не менее, он ответит за то, что сделал с Дарси.
Засовываю документы в карман, доказательства, которые нужны, чтобы запятнать безупречную репутацию семьи Бекетт.
Старый лист бумаги кажется неуместным среди остальных, поэтому машинально разворачиваю его и вчитываюсь в слова, которые окончательно рушат мою жизнь.
Время останавливается…
Перечитываю слова раз, два, три раза, надеясь на то, что каким-то чудом то, что я читаю, нереально. Но это не так.
Я многое повидал и пережил на своем веку. Но это, это не похоже ни на что. Тупо пялюсь на страницу, дрожащими руками держа ее. Все эмоции хлынут на меня, и мне вдруг становится трудно дышать.
Наверно, это какая-то ошибка, ведь если прочитанное правда... то я собираюсь сжечь все королевство Беккета дотла.
Гнев обуревает при каждой мысли... при каждом вздохе. Нужно уходить, пока я не наделал глупостей.
Собрав все, что нужно, кладу остальное на место и покидаю этот дом так же тихо, как и вошел.
Сажусь в машину и действую как будто на автомате, но я-то знаю, что нахожусь в нескольких секундах от того, чтобы потерять голову. Стеклоочистители гипнотически шумят и с каждым звуком словно сдирают плоть.
Судьба как надо разделывается со мной, и скоро от меня останется лишь мешок с костями без сердца.
Как жизнь может быть такой жестокой? Сколько можно получать ударов под дых? Неужели такова расплата за все то плохое, что я натворил? Наверное, я заслужил это. Но нет, только вот этого я не заслужил.
Это не может быть правдой. Если это так... то я не хочу жить.
Выключаю фары, вдавливаю педаль газа в пол и позволяю судьбе решать — жить или умереть... умереть или жить... все одно говно. Если такова жизнь, то я с радостью приму смерть, ибо как я смогу встретить завтрашний день, зная, кто я?
Пейзажи вокруг расплываются, пока я гоню, и вскоре уже ничего не видно, ведь я делаю то, чего не мог сделать с самого детства — плачу.
Появляется странное ощущение, когда по щекам текут крокодильи слезы. Раньше ничто не влияло на меня так. Я часто думал, не омертвел ли эмоционально, ведь ничто не трогало меня; походу для того, чтобы я почувствовал что-то, нужна самая поганая новость в мире.
Я и впрямь не в своем уме.
Грузовик несется в ночи — каково его место назначения? Кто, блядь, знает?
Если бы я умер прямо здесь, прямо сейчас, интересно, кто б меня оплакивал? Что было бы написано на моем надгробии?
Любимый сын Джун и...
Тошнота подступает к горлу. Кажется, сейчас блевану.
Но тошнота, злость разжигают внутри тьму, которая клубится и танцует под голоса в моей голове, велящие убить их... убить их всех. А потом закрываю глаза и убираю руки с руля, понимая, что единственный человек, которого я хочу убить... себя самого.
Не хочу существовать в мире, где вся жизнь была ложью. Не хочу прожить еще один день, зная, что он ненавидел меня так же сильно, как и я его. Но разница в том, что он знал, кто я, а я отродясь не был посвящен в этот факт.
Все знали, кто я... кроме меня.
Из горла вырывается крик, меня охватывает ослепляющая ярость. Шины проезжают по гравию, после чего осеняет, что я съехал с дороги. Сейчас самое время взяться за руль, если хочу жить. Умереть было бы легко... а вот жить — больно с каждым вдохом.
Этот суровый нрав появился, потому что я устал от боли, пока не встретил Дарси. Она смогла пробить мои стены, что говорит о том, что я не мертв внутри. Если бы я покончил с этим сейчас, то больше не увидел бы ее. Я пришел к мысли, что мне не хочется быть здесь.
Открыв глаза, вижу, что нахожусь примерно в пяти секундах от того, чтобы врезаться в дерево.