«Все-таки мистер Стокми правильно сделал, одев свою жену в монашеские рясы, укрыв ее от плотоядных глаз сластолюбивцев, вроде этих двух павлинов. И даже Дерек не скрывает своего жадного и голодного взгляда. Тоже мне друг выискался! Пялится на мою Кетрин, как кобель на сучку! Ричард, что за глупости ты несешь?! Ты что совсем память потерял? Какая твоя Кетрин?! Она уже давно не твоя. На нее право имеет только ее муж».
Спелые и розовые губки, столь изумительной формы, манили притронуться к ним в страстном поцелуе. Когда девушка иногда их приоткрывала, то Ричард сжимал зубы, пытаясь унять дикое желание, затащить эту прелестницу и искусительницу в темный угол, чтобы испить сполна сладкий нектар, сочившийся из самого тайного девичьего места, скрытого под шаром пышных юбок. Острый зуд в одном месте мешал ему трезво мыслить и рассуждать, заставляя действовать, как одичавшее животное.
78
- Хоть какое-то увеселение, а то в этой глуши нечем себя занять, - поправила маркиза Ботем свои рыжие волосы, наблюдая за гостями, которыми был полон зал.
- И это ты называешь увеселение? – баронесса Уоррик сделала свою знаменитую гримасу удивления, которую она часами тренировала перед зеркалом, чтобы потом в нужное время ее использовать по назначению. – Эти селяне не знают, что такое шик и веселье. Они отстали от столичной моды на добрых тридцать или сорок лет. Вот, смотри! Та брюнетка нацепила на себя наряд, который носила еще моя бабка. А джентльмен, что рядом с нею так вообще натянул на себя парик. Он, бедняга, не знает, что парики уже давно не носят молодые люди. Только старики и члены палаты лордов. Я готова с тобою поспорить, что в этом танцевальном зале титул имеют всего несколько особ. Их можно посчитать по пальцам. Двух рук, думаю, мне хватит, чтобы это сделать. А все остальные джентльмены простые сквайры, баронеты, священники, доктора и их уважаемые жены с дочками и сыновьями, того же разлива. И это ты называешь аристократическим обществом?! Да, они и танцевать не умеют, как надо. Смотри, скачут, как стадо взбесившихся коз. Надо же не иметь хоть капельки чувства ритма. Эти мужланы оттопчут мне все ноги, если я соглашусь с ними станцевать.
- Не думаю, что кто-нибудь из этих неотесанных медведей насмелиться подойти к тебе или ко мне, чтобы пригласить таких элегантных леди, как мы, на танец. Так что будь спокойна на этот счет. Твои ножки и туфельки в полной безопасности.
Маркиза опять поправила рукою свои волосы, нервничая из-за слишком яркого цвета. Она не привыкла еще к такому цвету волос, поэтому все время к ним притрагивалась, чтобы удостовериться – не выпали ли они от покраски перекисью.
- Волосы цвета вороного крыла тебе лучше шли, подруга, - вдруг бросила неожиданно Шарлотта Уоррик, заметив нервозность маркизы. – Что на тебе нашло? Как ты додумалась до этого, милая?
- Это не моя идея. Мне пришлось, Шарли. Меня вынудили к этому.
- Кто тебя вынудил к такому варварскому поступку?
- Кто-кто?! Будто ты сама не догадываешься? Его светлость все никак не может забыть мисс Бекетт! Если она еще носит это имя. Возможно, что после стольких лет она уже давно сменила фамилию отца на фамилию мужа.
- Бедняжка моя! Какой он изверг и тиран – требовать от тебя такое!
- Он заявил, что не ляжет со мною в постель, если я этого не сделаю.
- Да, он шутил так милая.
- Нет, не шутил. Он еще ни разу не посетил мою комнату с тех пор, как мы переступили порог этого чертового замка.
- Не может этого быть. Он, наверное, слишком занят, если не пытается проникнуть в твою спальню.
- Шарли, чем здесь можно быть занятым?! Здесь нечего делать. Я вою волчицей на луну от скуки. Готова даже спариться с простым конюхом, если так дела пойдут дальше. Ведь тебе ли не известно, как воздержание вредно для женского здоровья!