Трапеза оказалось очень вкусной, хотя и была приготовлена из столь скудных продуктов, что виконт диву давался, какой надо было быть мастерицей, чтобы состряпать такие шедевры. У миссис Стокми были золотые руки. Этого отцу Гаврилия страшно повезло заарканить в свои сети такую святую женщину. Он должен был ее на руках носить и целовать землю, по которой она ходила, а будучи священнослужителем, он этого не мог делать. Гаврилий вел себя с женой столь холодно, сколь и с собственным сыном, и с матушкой. Никакие эмоции он к ним не проявлял. Или он так умело их прятал от окружающих, как и требовалось от святого лица. Истинный священник!
К счастью за время их обеда вьюга за окнами стихла также быстро и внезапно, как и началась, и даже засияло солнышко, поэтому виконт Крекстон, спрятав воробушка в своей теплой куртке, поближе к теплу, он собрался домой.
13
Морозы и снежные вьюги этой зимой, слишком сильные, надоели порядком и бедным и богатым. Хотя и у последних особей были все принадлежности гардероба, чтобы не мерзнуть, однако собачья стужа пробиралась сквозь дорогие накидки с мехами и тепленые плащи до самых костей и даже голубая, аристократическая кровь не была этому препятствием. Ричард облизал губы из-за ледяного порыва ветра, закутав шею покрепче меховым воротником своего плаща. Его черные волосы растрепались и лезли ему в глаза, а соболья шапка некрасиво искривилась на бок. Руки в кожаных, утепленных перчатках промерзли так, что он их не чувствовал. Правда, все эти мелочи не могли отвлечь его от наблюдения за маленьким мальчиком, который был одет слишком легко, как на такую погоду. Тоненькое пальтишко и осенние ботинки не могли согреть мальца. Правда, тот как будто и не замечал этих морозов. На его голове была обычная кепка, а на руках отсутствовали перчатки.
- Ричи, милый, пойдем скорее, - услышал герцог с правой стороны женский, тоненький голосок. – Я вся промерзла. Мы и так слишком долго задержались в этой чертовой деревне. Если бы не эта метель, что вынудила нас более часа томиться в той комнатушке, мы бы уже давно прибыли в замок. Хотя еще не известно, возможно место, куда мы направляемся, будет еще похуже этого постоялого двора.
И тут герцог Эштон вспомнил, что он был не один, а со своей любовницей, маркизой Ботем. Он внимательно посмотрел на нее. Ее красивые губки скривились от недовольства и посинели от холода, а глаза сузились так, что некрасивые морщинки появились вокруг глаз. Даже такие мелочи не могли испортить красоты этой женщины. Она была поистине неписаной красавицей. К тому же очень умело грела его кровать. Ричард еще ни разу не пожалел, что пустил Софию в свою постель. Она отлично справлялась со своими обязанностями. Один только факт его смущал. Эта красавица метила в герцогини. А он не желал жениться. Наследник у него уже был и поэтому такой обузой, как жена, он не торопился обзавестись. Зачем портить те красивые отношения, которые были между ними уже более четырех лет? Ричарда и так все устраивало. А матерью для Джона эта страстная и умелая маркиза не станет никогда. Она не нашла контакт с его сыном с первых дней их знакомства. И со временем только наоборот сделала пропасть в отношениях с мальчиком еще более глубокой. Джон ненавидел и презирал эту женщину и терпел ее присутствие с крепко сжатыми зубами и кулаками только ради него.
- На что ты так уставился, дорогой? – продолжала капризно спрашивать женщина, кутаясь в свою белую шубку, крепко держась за мужскую руку. – Здесь такая глухомань, что не на что смотреть. Как я согласилась добровольно приехать в эту дикую страну?
- Заметь, София, ты сама согласилась сюда добровольно приехать, я бы даже сказал, сама увязалась за мной. Тебя никто не тянул против твоей воли. Ты сама запрыгнула в карету, чуть ли не на ходу. Так что изволь молча и со смирением на лице терпеть это путешествие и пребывание в этой варварской стране, как ты успела выразиться однажды.
- А ты хотел, чтобы я тебе позволила сбежать от меня на край света и кто знает насколько времени? За это время ты мог мы меня забыть и подыскать мне замену. А этого позволить я не могла. Слишком мне нравиться быть твоей любовницей, милый!