15
Деревня Брантгольд была столь маленькой, что София успела перечислить все дома, которые имелись в этой глуши. Женщина насчитала около тридцати халуп, не считая церковного прихода со скромной церквушкой, которая находилась в самом дальнем месте этого шотландского поселения. Недалеко от этой божьей обители расположилось кладбище, которое больше походило на заросли, а не на место, где нашли вечный упокой души умерших родственников, друзей, мужей, жен и детей здешних селян. Похоже, было, что местные жители не часто наведывались к покойничкам, чтобы почтить их своим визитом и скрасить их одиночество. Могилки здесь были столь запущенными и неухоженными, что из-за сухих сорняков еле было видно каменные надгробия или деревянные кресты, которые еле проглядывали из-под сугробов.
«Я умру здесь от тоски! – размышляла вдовствующая маркиза Ботем, вглядываясь в мрачные и унылые пейзажи, мелькавшие за окном. – Мало-мальски приличное общество осталось уже давно позади; еще как наша карета пересекла шотландскую границу. С кем здесь можно скрасить свой досуг? Ну, Ричард! Я тебе еще покажу свой характер. Я тебе это обязательно припомню, как только мы поженимся, мой дорогой! Но сейчас придется это терпеть со сжатыми зубами и умело прикидываться, как я рада от пребывания в этой Богом забытой деревне».
Взгляд темных глаз пал на мужчину, мирно сидевшего рядом с женщиной. Тот, казалось, наслаждался серостью и унынием мира за окнами кареты. Как будто они его совсем не пугали, потому что стали его частью давным-давно. А своих не пугаются, как говорится, а наоборот наслаждаются обществом друг друга.
«К счастью Ричи страстный любовник и не брезгует постигать все новое и неизведанное в постельных утехах. Так что возможно и не придется мне здесь тосковать! Делать Ричарду здесь будет нечего, так что я смогу полностью занять его своим божественным телом».
Софию так согрела эта мысль, что она еле в ладоши не захлопала от радости. Но к счастью удержалась, вспомнив, в чьей компании она сейчас находилась.
«А еще можно будет убедить Ричи пригласить лондонских гостей, чтобы те погостили здесь немного. Пусть только они приедут, и я непременно сделаю так, что их пребывание здесь растянется на все то время, что и они здесь пробудут. Так что, может, выпадет возможность пошалить с кем-то из приезжих втроем вместе с самим Ричардом».
Женские губки томно растянулись в плотоядной улыбке, пока их хозяйка пребывала мыслями далеко отсюда, а если быть точнее, то посреди огромной постели в компании мужчин, одним из которых был герцог, который в данный момент мирно облокотился на мягко обитую спинку, совсем не подозревая о грешных мыслях, царивших в черной головке его спутницы. Неожиданно розовый язычок выглянул из милого ротика маркизы и сделал круговые движения вокруг нежной плоти. Такие эротические образы возбудили женщину настолько, что она мгновенно забыла о предстоящей скуки, которая ее ожидает в этой убогой шотландской провинции. Ручка Софии потянулась к мужскому паху и быстрым движением накрыла сверху лакомое место. Огромная, мужская ладонь молниеносно легла сверху; длинные пальцы, как когти хищника, вцепились в нежную женскую плоть, сжав крепко, не давая при этом возможности двигаться. Глаза любовников встретились, одни были полными страсти, а другие – враждебностью и не приветствием. Однако уже за несколько секунд они превратились изо льда в пламя, наблюдая за круговыми движениями розового язычка вокруг сладких и пухленьких губ. Мужские пальцы сразу расслабились и позволили женским умелым пальчикам пробраться в заветное местечко к желаемой, лакомой цели. София обхватила мужское орудие любви ладонью, взяв ее в свой плен. В мгновении ока вялая плоть превратилась в твердый ствол, вырвавшись свозь щель брюк наружу, неприлично торча в сторону женщины.
- Решила развеять свою скуку, куколка? – молвил охрипшим голосом Ричард. – И одновременно мою хандру?
- Меня достали эти мрачные виды за окнами, милый, - ответила София, обнажая свою грудь перед мужчиной. – Я знаю, чем можно развлечься, пока мы будем трястись по этим ухабам.
Маркиза взяла мужскую руку и положила себе на сочную, белую плоть, пока ее другая рука пробралась себе под юбки и стала себя ублажать.
- Развратная девка! – громко сказал герцог, будто выплюнув свое презрение женщине в лицо, правда, его рука сжалась вокруг лакомой груди, наслаждаясь ее мягкостью и сочностью.
- И тебе это нравиться, не так ли, мой герцог?